Solter
ТВОЙ ДОЛГ, МОЙ ДОЛГ
Автор: Solter
Бета: Fremde mit Ubel
Фэндом: Ориджиналы
Рейтинг: R
Жанры: Слэш (яой), Мистика
Размер: планируется Мини
Часть 6.
Воскресенье прошло спокойно и по-семейному. Первую половину дня провели под капотом автомобиля, движок подозрительно шумел и Миша взялся разбираться, попутно рассказывая и показывая что-нибудь любопытному ангелу, который под конец оказался с ног до головы перепачканным чем-то черным, пахнущим машинным маслом. Зато Волга звучала теперь нормально, да и настроение у обоих со вчерашнего дня значительно повысилось – общее дело всегда и всех сближает...Воскресенье прошло спокойно и по-семейному. Первую половину дня провели под капотом автомобиля, движок подозрительно шумел и Миша взялся разбираться, попутно рассказывая и показывая что-нибудь любопытному ангелу, который под конец оказался с ног до головы перепачканным чем-то черным, пахнущим машинным маслом. Зато Волга звучала теперь нормально, да и настроение у обоих со вчерашнего дня значительно повысилось – общее дело всегда и всех сближает.
Потом ангел еще что-то порисовал в альбоме, после чего помог Мише с ужином и, поев, улегся спать около десяти вечера, вяло пожелав мужчине спокойной ночи. Ситников, отыскав и кое-как погладив рабочую одежду для завтрашнего дня, повесил ее в коридоре и тоже лег в кровать, завернувшись в тонкое покрывало – несмотря на летнюю пору, в квартире было прохладно.
Мало. Двух выходных катастрофически мало, чтобы наговориться, понять и узнать друг друга, и полицейский ужасно страдал из-за этого, почему-то общение с личным ангелом воспринималось им чем-то вроде терапии, после которой действительно хотелось жить. Он уже перестал грустить по поводу развода, да и тревожиться насчет того, что если и женится, то точно не по любви, стал гораздо меньше. Раньше казалось, будто в его возрасте уже все романтические приключения пройдены, и если не успел поймать свое счастье – то уже и не успеешь, живи, как можешь, делай, что хочешь. Михаил, по его собственному мнению, все успел, но не удержал, и оттого было даже хуже. Но не теперь.
Промелькнула даже мысль взять отпуск на недельку, тем более что все формальности по законченному не без помощи ангела делу уже практически улажены. «Однозначно завтра об этом подумаю» - решил Ситников, переворачиваясь на другой бок и, наконец, погружаясь в сон.
На работе все было как прежде, вот только опер с трудом мог сосредоточиться на делах, строки в отчетах мелькали перед глазами, не обременяя мозг смыслом, потому приходилось по десять раз перечитывать одни и те же предложения, чтобы сделать из них хоть какой-нибудь вывод. Но, несмотря на это, жизнь Михаилу Алексеевичу казалась просто сказочной – заявление на пятидневный отпуск главнюк подписал, и заветная бумажка лежала в портфеле, там же ожидали своего часа заботливо приготовленные ангелом бутерброды, аппетитные, с зеленью и ветчиной, прямо как Миша всегда и мечтал.
Полакомившись кулинарным чудом на обед, полицейский решил вернуться домой пораньше, у него же отпуск как-никак и с трудоголизмом, главной Мишиной болезнью последних месяцев, следовало заканчивать.
- Эй, Ангел! – называть юношу просто ангелом у него пока получалось только в мыслях, непонятное смущение давало о себе знать только тогда, когда нужно было произнести это вслух. – Поужинаем сегодня где-нибудь не дома?
Ответа не последовало, и Ситников, примостив рабочий портфель под стеночкой в коридоре, не разуваясь, прошел в комнату, но не застал своего постояльца и там тоже. Неприятная догадка, поселившаяся в мозгу буквально секунду назад, тут же разрослась, стала давить на сознание, но Миша усилием воли отогнал ее, вслух произнеся:
- Да ну…
Квартирка большой никогда не была, но мужчина все равно обошел ее несколько раз, прежде чем признал – ангела тут нет. Хуже всего оказалось то, что одежда, выданная Ситниковым, лежала аккуратной стопочкой на кресле, а альбом, раскрытый на пустой странице, украшал собой подоконник.
«Он же говорил – несколько дней… Несколько – это ведь не два!»
Верить в то, что ангел пропал, не попрощавшись, Михаил не желал и не мог, всеми силами противясь этому. До абсурда – он даже спустился в гараж, где они вместе смотрели машину, а потом чуть не сорвался в парк, но остановился в конце улицы, глубоко вдохнув и развернувшись обратно. В какой парк бы ангел сунулся без одежды? Как смог бы выйти из квартиры, когда ключ ему не оставляли?
Вернувшись, Миша первым делом пролистнул альбом от начала и до конца, понадеявшись, что в нем парень хотя бы записку написал. Но кроме знакомого дерева и двух не виденных раньше набросков улицы, там ничего не рисовали, не записывали и наверняка даже не думали.
Если вначале Ситников забеспокоился, не случилось ли чего с его ангелом, то сейчас, увидев, что здесь все ясно, как божий день, он обиделся – не попрощался, слова не сказал, просто бросил, будто… Что «будто», мужчина придумать не мог, внятных предложений в его мыслях вообще уже не оставалось – только обида, неожиданно по-детски горькая, щемящая чуть ли не до слез. Сдержался, потерев пальцами глаза и с силой ударив кулаком по подоконнику.
В самом деле, что ему, ангелу, до человеческих делишек? Его забота – охранять, вот он этим, наверное, сейчас и занимается, а то, что не попрощался, не сообщил… Значит, так ему, Михаилу Алексеевичу, и нужно. И поделом. Не заслужил он. По-хорошему – надо сказать спасибо за то, что до сих пор живой, ведь ангела Ситников и не поблагодарил вовсе, в начале совсем не до того было, а потом он слишком увлекся недолгим совместным бытом.
- Спасибо, бли… ангел, - стоя посреди непривычно пустой квартиры и все еще чувствуя обиду вместо благодарности, произнес Миша.
***
Отпуск обернулся сущим наказанием. Вкус к жизни, появившийся у Михаила вместе с ангелом, обесцветился и пропал, а оставшиеся воспоминания почему-то не уходили из головы, отравляли сны ночь за ночью, да и в дневное время суток все время преследовали по пятам. Делать ничего не хотелось, и мужчина часами валялся на кровати, раскинув руки и изучая потолок под приглушенное бурчание телевизионных новостей. Когда надоедало – перекусывал наскоро и проводил настоящую мозговую атаку на самого себя: старался заставить успокоиться и забыть. У ангелов своя жизнь, у них, людей, - своя. И то, что две жизни вдруг пересеклись – чистая случайность, чей-то недосмотр.
В следующий понедельник Михаил вернулся на работу, выжатый, как лимон, словно не из отпуска, а из командировки приехал. На все вопросы рявкал, будто зверь, и точно так же вгрызся в работу, иногда забывая даже пообедать. Коллеги, быстро смекнув, что насильно мил не будешь, перестали доставать Ситникова расспросами, а потом и вовсе начали стараться как можно меньше с ним контактировать – огрызался через слово, документы из рук чуть ли не силой вырывал, а однажды послал самого начальника отдела, даже потом не извинившись.
«Неприятности в личной жизни» - решило родное Мишино отделение и оставило его в покое.
***
Ситников – никудышний психолог, он сам это понял только через месяц, когда окончательно признал: время ничего не лечит. Образ ангела не стерся из памяти, не перекрылся новыми или заново открытыми старыми лицами, хотя Миша не особо шел на контакт, только единожды за все время встретившись с друзьями, но не высидев даже половины вечера в их компании. Все так же регулярно полицейский видел сны, в них не было ничего необычного, просто его ангел что-то готовил на кухне или рисовал, сидя на балконе. Ощущение реальности оставалось даже наутро, и Михаил мог поклясться, что после звонка будильника слышит звон посуды. Поначалу даже бежал проверять, но со временем успокоился и только костерил себя на все лады за наивность.
Альбом оперуполномоченный вначале хотел выбросить, но рука не поднялась. Чем продиктована его нерешительность, сам Миша в толк взять не мог, но где-то на уровне подсознания теплилась надежда на возвращение ангела. Если вернется – ему это наверняка понадобится, как и одежда, которую мужчина запрятал в отдельный пакет и положил в шкаф поглубже, чтобы не наткнуться потом случайно.
Первый рисунок, сделанный юношей в парке, Ситников в конце концов вырезал из альбома и прилепил скотчем на стену. Мог подолгу на него смотреть, и каждый раз казалось, будто на листе возникают все новые детали и подробности: сперва стало понятно, что выделенное на рисунке дерево гнет ветви в одну сторону – это ветер дует; потом мужчина понял – остальные деревья не плохо прорисованы, как казалось вначале, они просто подернуты дымкой тумана, потому что находятся от озера немного дальше, чем то, первое. Часто бывало, что картина (простым рисунком уже через полтора месяца назвать это Миша не мог) во всех подробностях всплывала в мыслях, и этот образ приходилось насильно отгонять.
***
Пришедшая незаметно осень так и пролетела бы мимо сознания Ситникова, если бы в середине сентября он не попал под дождь, возвращаясь с работы в по-летнему легкой одежде. Добежав до дома в сопровождении ливня и раскатов грома, Миша надолго закрылся в ванной, потом надел теплые носки, выпил две кружки чая с лимоном, но все равно умудрился заболеть. Температура, поднявшаяся утром до отметки 38, держалась целых два дня, почти не спадая, так что пришлось даже позвонить Марине – иных близких людей, способных помочь в этой ситуации, у Михаила не было.
Женщина, хотя и повозмущалась для проформы, приехала на удивление быстро, привезя с собой необходимые лекарства, продукты и номер телефона хорошего частного врача на случай, если Мише станет совсем плохо. Надолго она задерживаться не планировала, да мужчина и не настаивал, понимая, что у нее сейчас своя жизнь, в которую бывший муж никаким боком входить не может. Готовя обед, Марина, беременность которой видна была уже невооруженным глазом, рассказала, что они с ее нынешним заключили гражданский брак, живут счастливо и уже закупаются вещами для будущей дочки.
- Ты все равно уверена, что это не мой ребенок?..
- Миш… - Марина даже прикусила губу, что-то в тоне бывшего мужа настолько ее задело, что она чуть было не призналась в своей неуверенности, сдержавшись только в последний момент. Если бы Ситников не температурил, наверняка заметил бы эту нерешительность по ее лицу, но в этот момент он как раз вынимал из подмышки градусник. – Мы ведь об этом уже поговорили, давай не будем.
- Давай, - четко решив для себя, что экспертиза будет после рождения дочери, Миша согласно кивнул.
Марина ушла, оставив полицейского со всеми необходимыми лекарствами, запасом еды дня на три-четыре и вернувшейся тоской.
Ангел, что ты натворил…
***
Недели проходили одна за другой. Миша не считал дни, не следил за датами и месяцами, для него время измерялось неделями – пять рабочих дней, два выходных, опять пять рабочих, опять два выходных. Постепенно погода портилась, небо затянуло тучами, – вполне под настроение, - город залило дождем. Одежда становилась все теплее, а дни – короче, но спохватился полицейский только тогда, когда вместо привычного уже ливня его за дверью подъезда встретил пушистый снежный ковер. Вернувшись торопливо в квартиру, Миша переоделся в зимнее, мельком посмотрел на календарь, да так и замер, осознав, что уже конец ноября.
Жизнь струилась, будто песок сквозь пальцы, и это ощущалось физически. Голова каждое утро неприятно побаливала – загруженность под завязку на работе давала о себе знать, как и отсутствие отдыха. Миша почти перестал бывать на улице, выбираясь туда только для дороги на работу и с нее же, даже за продуктами он бегал в ближайший супермаркет один раз в неделю.
Еду сам не делал – покупал что-нибудь уже готовое, требующее минимальных усилий. Квартира, оставленная обычно аккуратным Ситниковым без внимания, напоминала шаблонное холостяцкое гнездо с разбросанными по полу вещами, стопкой немытой посуды в раковине и мятой неубранной постелью.
На работе тоже все оставалось по-прежнему – захламленный документами и папками стол, батарея кофейных кружек и пластиковых стаканчиков, недовольно смотрящие в спину коллеги.
- Тебе стоит мотнуться к морю, Михаил Алексеевич, - перехватив полицейского в коридоре, сказал начальник отдела. – Взять с собой девчонку не слишком легкого поведения и уехать. Хочешь, внеплановый отпуск дам? А то на соратников бросаешься, как на бандюг своих.
- Подумаю, - выдавив из себя улыбку, он пошел дальше.
Ни в отпуск, ни к морю Миша не хотел, а вот мысль насчет девочки показалась ему неплохой. На самом деле потребности в сексе мужчина не ощущал, кроме как по утрам, ведь работа отнимала все имеющиеся силы, а те, что появлялись на выходных, опер тратил, не замечая того, на самокопание и непрошенные воспоминания. Но отвлечься действительно стоило, он же здоровый мужчина в самом расцвете сил и возможностей, квартира пустует, кошелек почти полон, осталось только побриться и пойти в один из знакомых клубов, где в прошлом году они еще зажигали раз в месяц с Маринкой.
Мужик сказал – мужик сделал. Света в клубе почти не было, музыка била по ушам, но после первой стопки коньяка на это стало плевать. На танцпол Миша не пошел, нечего ему там делать, зато, окопавшись возле барной стойки, быстро завел несколько интересных знакомств, угощая каждую очередную даму любым понравившимся ей коктейлем. Сам оставался верен тому же коньяку, потому пьянел медленно, почти незаметно.
Третья по счету девица оказалась разговорчивой, смешливой и, похоже, согласной. Ситников несколько раз повторил про себя ее имя, чтобы наутро не вылетело из головы, а потом предложил ехать к нему.
- Посмотреть аквариумных рыбок? – со смехом отозвалась Настя, поправляя малиновое платье на коленях.
- Потрахаться, - Миша ответил прежде, чем задумался, но его слова вовсе не отпугнули девушку:
- Какой прямолинейный! Всегда знаешь, чего хочешь от жизни?
«Если бы» - подумал Миша, вызывая такси, которое и довезло их с попутчицей до его дома.
Коньяк начал действовать запоздало, в салоне автомобиля оперу захотелось вздремнуть, но болтливая Настя заваливала вопросами, ответов на большинство из которых не ожидала. Похоже, она тоже изрядно приняла на душу, но Михаилу это только на руку, меньше расшаркиваний и реверансов получится. Несмотря на то, что Ситников был хоть неумелым, но все же романтиком, сейчас ему хотелось одного только секса, безо всяких.
Настя была с ним солидарна, ночь провели вместе, но наутро Мишу вместе с похмельем накрыло ощущение безнадежности.
- Насть… Настя!..
-М-м-м? – отозвалась она, вытирая влажные волосы одолженным полотенцем. Без макияжа клубная красавица выглядела не так впечатляюще, но и отвращения, вопреки ожиданиям, не вызывала.
- Скажи, что ты тут видишь? – перед лицом Насти оказался альбомный лист с кривой линией, изображавшей озеро и одним четко наведенным деревом на фоне других, почти неразличимых.
- Дерево? – бросив на рисунок взгляд, она пожала плечами и вновь занялась собой.
- Ну да… дерево, - согласился Миша и смял лист, отправив его в переполненную мусорную корзину. Одного рисунка было уже недостаточно для создания эффекта присутствия ангела рядом, набросок только день за днем выматывал из Ситникова душу. А ее там и так немного осталось.
***
- Мари-и-и-ин!.. – немелодично провыл Миша в телефон. – Мари-и-иша… Приедь, а?.. Никого, кроме тебя…
- Ситников, да ты напился! – возмущалась трубка искаженным голосом бывшей. – Где ты?!
- Я дома, Мариночка! – закивав головой, он тут же сжал лоб пальцами – пред глазами знатно закружилось.
- Болван! Сейчас приеду, мало не покажется!
Время для Михаила перестало существовать после второй бутылки коньяка. Решив напиться, мужчина затарился основательно, так что запасы еще не закончились. Это было отвратительно – пить не потому, что хочется, а потому, что нужно. Считал, что алкоголь поможет, доведет до беспамятства, спасет от мыслей и снов, станет решением проблем, ведь все остальные имеющиеся решения он уже перепробовал и успел в них разочароваться.
Вливая в себя очередной стакан, морщась, словно от горького лекарства, Миша понял, что поступает неправильно, и его ангел наверняка не одобрил бы такого поведения. Попробовав подняться на ноги, повалился назад, только тогда поняв, что с него хватит. И позвонил.
Дверь в прихожей хлопнула – он так и не удосужился забрать у Марины ключи.
- Первый раз вижу тебя в таком состоянии, - сокрушалась женщина, собирая с пола пустые бутылки. – Ты что, влюбился неудачно?
Миша только пожал плечами, прикрывая глаза и прижимаясь затылком к стене.
- Я вообще – неудачно, - неожиданно он улыбнулся. – Но я пойду ва-банк.
@темы: Моя работа: Проза, Твой долг, мой долг