ЧЕК-ПОИНТ
Автор: Solter
Бета: Fremde mit Ubel
Фэндом: Ориджиналы
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Экшн (action), Повседневность
Размер: планируется Миди
Глава 12.
Стены квартиры болезненно сдавливали, напирали со всех сторон, а потолок, плевать, что высокий, грозил похоронить под собой навечно. Спасения не было ни в одной комнате, зачем их целых четыре, если живешь один и все равно некуда себя деть? Знакомая, изученная как свои пять пальцев, обстановка вызывала раздражение, хотелось немедленно вышвырнуть все вещи, содрать модные обои, разбить окна и изменить все к чертям, до неузнаваемости, а еще лучше – переехать куда-нибудь на край света...Стены квартиры болезненно сдавливали, напирали со всех сторон, а потолок, плевать, что высокий, грозил похоронить под собой навечно. Спасения не было ни в одной комнате, зачем их целых четыре, если живешь один и все равно некуда себя деть? Знакомая, изученная как свои пять пальцев, обстановка вызывала раздражение, хотелось немедленно вышвырнуть все вещи, содрать модные обои, разбить окна и изменить все к чертям, до неузнаваемости, а еще лучше – переехать куда-нибудь на край света.
Но это только мысли, слишком долго и муторно все реализовывать. Ремонт, если даже его полностью проплатить, затянется не меньше, чем на месяц, на это время, конечно, можно переехать к родителям, но куда девать котов, которых отец просто терпеть не может? Раздать по знакомым не получится, их же много, да и Эд с ума сойдет от волнения, когда их всех не будет рядом. И так по нескольку раз в день пересчитывал, боясь, что какой-нибудь слишком резвый рыжий все-таки свалится с форточки.
Потому Эдгар ничего и не менял, кроме своего местоположения: на диване не сиделось, высокий барный стул на кухне вскоре перестал казаться удобным, к компьютеру парень и близко не хотел подходить. Развалившись на огромном матрасе, заменявшем в спальне кровать, он попытался вздремнуть, но из-за чрезмерно навязчивых мыслей сделать этого так и не смог.
Казалось, весь мир разом ополчился против него, выставил штыки со всех сторон, загоняя Эда в собственное сознание и не выпуская оттуда. Медленная смерть, медленная и очень мучительная. Впервые за всю жизнь Ярмольский чувствовал себя действительно не нужным никому. Родители – это понятно, еще со школы он знал, что на их понимание можно не рассчитывать. Мама с папой всегда хотели дать сыну все самое лучшее, и они давали, но мнения самого Эда никто при этом не спрашивал. Классная и модная одежда, какой угодно автомобиль, курорты на самый изысканный вкус и в любое время года. В материальном плане он никогда не испытывал недостатка в чем-либо. Другой бы на месте Эдгара радовался и пользовался всем этим, но…
С детства парень обожал животных. Не этих карманных собачек, которых так любила мама, и аквариумных рыбок, живущих в кабинете отца, нет, нормальных российских животных – уличных кошек, бродящих по мусорникам, и огромных собак со свалявшейся шерстью, гавкающих вслед автомобилям.
- Фу, Эдик, они же заразные! – в ужасе говорила мама, подталкивая мальчика в спину, чтобы поскорее отвести подальше от замеченной им псины. – Даже не думай к ним прикасаться!
- Собака – это серьезная ответственность, - говорил отец, уткнувшись в деловой ежедневник. – Ты еще слишком маленький для этого.
До шестнадцати лет все просьбы были как горохом об стену, и Эд никак не мог понять, зачем им такой большой и просторный дом, если там никто, кроме трех человек и прислуги не живет? Решив, что в своей собственной квартире животное он точно поселит, Эд немного успокоился.
В семнадцать он поступил в университет. Мечта выучиться на ветеринара, появившаяся лет с тринадцати, разбилась о стену родительских убеждений – они не оплатят ни один институт, кроме МГУ и не позволят поступить сыну никуда, кроме как на юридический факультет.
- Мы заботимся о твоем будущем, Эдик, - успокаивала его истерику мама, ненадолго отвлекаясь от телевизора. – Ты нам еще спасибо будешь говорить.
Крыть было нечем, без родительской поддержки парень действительно бы долго не протянул, общежитие ему никто не давал – не иногородний ведь, а карточку отец быстро заблокировал, вновь открыв счет только тогда, когда Эд месяц проучился на юриста, и менять что-либо было уже слишком поздно.
Зато у него появилась квартира. Попросив собственное жилье у отца, парень мотивировал это тем, что хочет добираться до университета не так долго, но слушать его папаша не стал – его сын будет жить только в престижном районе, потому что так положено по статусу. Но на расположение квартиры Эду уже было плевать, он думал только о том, что наконец-то сможет иметь собаку!
Выбирал четвероногого друга Эдгар долго, сравнивал породы, консультировался с кинологами и уже почти определился между лабрадором и сенбернаром, как одним утром, подходя к университету, заметил возле тротуара картонную коробку с двумя замерзшими котятами. Пройти мимо он просто не мог, с этого все и началось.
А сейчас даже коты куда-то разбежались. Враки все это, что кошка чувствует, когда хозяину плохо, или у него просто неправильные кошки. Потому что плохо было по-настоящему, еще со вчерашнего дня. Саша, не появлявшийся и не отвечавший на звонки довольно долго, внезапно написал через интернет, сообщив, что уехал в Англию. И не просто так – к Марко. К чертовому Марко, который лично рассказывал, что ему больше не нужны отношения с Ефремовым! Который сам вызвался помочь Эду, подсказывал, как себя вести и что делать… Сейчас этот лис наверняка над ним смеется где-то там, в непосредственной близости от Саши…
«Нужно было давно ему все рассказать», - уткнувшись лбом в скрещенные перед собой руки, подумал Эд, чувствуя, как глаза начинает щипать от слез. Нужно было рассказать, а он, идиот, старался просто быть Саше другом, поддерживать его, разделять увлечения… Приезжал к нему в Англию – о, как он счастлив был видеть друга после такой долгой разлуки! – и участвовал вместе с Сашей в гонках, от которых вовсе не так сильно кайфовал, как показывал. А если быть честным – вообще не кайфовал, боялся постоянно, что произойдет авария, что с Алексом случится беда.
Там же, в Англии, Ефремов познакомил его с Марко, представив того своим парнем. У Эда тогда на несколько секунд дар речи пропал – как же так?.. Какой-то незнакомый кучерявый паренек со взглядом довольной жизнью лисицы, свободно обнимает за талию его Сашу, а тот улыбается в ответ, ничуть не возражая.
Марко, в отличие от Саши, очень быстро понял, какие чувства Эд испытывает к другу, но ни слова на этот счет тогда не произнес.
Лучший друг теперь за тысячи километров, и ему Эд тоже не нужен, Саша ведь в своем сообщении даже банального «Как дела?» не спросил. Конечно, Ярмольский бы не признался ни в своих чувствах, ни в том, как ему паршиво, слишком поздно уже для откровений, но хотя бы не страдал сейчас так, не вытирал с остервенением появившиеся на лице слезы.
Глубоко вдохнув, чтобы успокоиться, Эд закашлялся, подавившись слишком спертым и пыльным воздухом. Поднявшись кое-как на ноги, распахнул дверь на незастекленный балкон и оперся на деревянный подоконник ладонями, судорожно хватая ртом свежий летний ветер. Здесь, на высоте восемнадцатого этажа, не ощущалось никаких выхлопных газов от автомобилей, дышать можно было полной грудью, что Эд и делал, вглядываясь куда-то в горизонт.
Через полминуты взгляд его переместился вниз, на асфальтированную стоянку, автобусную остановку и небольшой магазин рядом с ней. Вцепившись пальцами в ставший вдруг таким ненадежным подоконник, Эд видел самого себя, одним движением преодолевающего этот барьер между домом и улицей, летящего вниз, раскинув руки в стороны. Освобожденного от проблем, от забот, от снедавшей изнутри любви.
Кто о нем пожалеет?.. Родители – только потому, что лишились наследника для своего дела, допустили, значит, где-то ошибку в воспитании, оказались вовсе не такими уж идеальными, как хотели всем показать. Приятели – потому, что некому станет платить за их развлечения и проводить в элитные ночные клубы на закрытые вечеринки. Саша – потому… Саша…
«Марко не даст ему долго расстраиваться…»
Слезы, тщательно вытертые минут пять назад, снова потекли по щекам, Эд бессильно опустился на пол, продолжая цепляться ладонями за подоконник. Плакать он не стеснялся – перед кем, кроме самого себя?.. В себе-то он давно уже разочаровался – слабак.
Слабак, который даже с жизнью покончить не может. Нельзя. Кошки, чертовы кошки, кто будет о них заботиться?.. Отец выкинет всех на улицу, а там они погибнут, нельзя допустить… Проклятые кошки.
Еще минут десять просидев на балконе абсолютно бездумно, Эд поднялся, чувствуя себя не человеком, а роботом, запрограммированной машиной, и пошел на кухню, раскладывать по мискам приготовленную с утра еду.
Именно за этим занятием растрепанного Эда застал звонок в дверь. Удивившись, ведь он никого в гости не ждал, парень, придерживая одной рукой кастрюлю с кошачьей едой, пошел отворять, стараясь не выпустить ни одного из своих домашних любимцев за порог.
- Лекс?.. – ошарашено пробормотал Эдгар, отпихивая ногой от двери особо любопытного черного – когда количество котов перевалило за десяток, давать им имена парень перестал.
- Не ждал? – мужчина усмехнулся, без приглашения проходя внутрь. – Чего трубку не берешь? Вдруг тебе Саша звонил?
Ярмольский ощутимо вздрогнул, скользнув взглядом по видневшемуся отсюда столу, но телефона там не было, он вообще забыл, где и когда держал его в руках в последний раз. Постаравшись успокоиться и не показывать перед визитером своей растерянности, Эд пожал плечами:
- Да пох. Чего ты пришел?
- Чтобы ты рассказал мне, где искать Сашу.
«Сломал жизнь себе – помоги сломать другому», - невесело подумал парень и тут же покачал головой: нет, ничего он ломать больше не станет. Приглашающим жестом позвав за собой Алексея, Эд продолжил наполнять пустующие миски едой, слыша уже нетерпеливое кошачье шебуршание за плотно запертой кухонной дверью. Рассказывать ему особо нечего, но мужчина сам задавал вопросы, облегчая работу, и Ярмольский только отвечал, даже не глядя на собеседника.
Допрос подошел к концу всего через десять минут, Лёша попрощался довольно дружески, ушел, захлопнув самостоятельно дверь, и Эд, спотыкаясь об домашних любимцев, тут же ринулся перерывать разбросанные вчера вещи, выискивая телефон.
Как он и полагал – никакой Саша ему не звонил.
***
Сообщение от Марко в конце последней рабочей недели Саши оказалось для него чем-то вроде солнечного луча в грозовых тучах. Француз вообще сам по себе был воплощением солнца, лета, радости; как у него получалось – тяжело даже представить. Просто посмотришь на него один раз, и на губах появляется улыбка, сама собой, почти невольно.
Приглашение бывшего оказалось как нельзя кстати, Ефремов ведь и сам собирался уехать куда-нибудь, развеяться, отдохнуть… Почему бы и не обратно в Англию, туда, где все уже знакомо? А если Марко тоже будет там – вдвойне хорошо. Они хоть и расстались, но вряд ли парень стал выглядеть хуже, и характер, судя по первому сообщению, не поменялся, такой же легкий и жизнерадостный. Потому Саша ответил согласием, почти не раздумывая.
Алекс отлично помнил, когда увидел Марко в первый раз. У его университетской группы как раз было окно, многие направились в библиотеку, а он вместе с несколькими приятелями вышел во двор – учиться совершенно не хотелось. Именно в эту минуту к открытым настежь воротам, ведущим на территорию университета, подъехало такси, из которого появился высокий и чересчур худой парень, бегом припустивший к главному входу. Казалось, тогда все взгляды обратились к его персоне, хотя выдающимся красавцем Марко не был. Вьющиеся волосы до плеч, русые с рыжеватым отливом, растрепавшиеся от ветра и закрывающие половину лица, красный пиджак с закатанными до локтей рукавами, открывающими запястья, увешанные плетеными браслетами ручной работы. Белые джинсы, ярко-желтые кроссовки и такая же солнечная папка в руках – Саша смотрел на него меньше минуты, но запомнил этот образ очень надолго.
Уже потом, через неделю или две, их наконец познакомили на какой-то студенческой вечеринке. Саша все время старался обращать на француза как можно меньше внимания, но тот пристал к нему сам, разговорив буквально за пару секунд. С тех пор они почти не расставались – Марко оказался парнем раскованным, не стеснялся брать Алекса под руку, обнимать и даже целовать на виду у всех. Поначалу Ефремов смущался, злился, пытался с Марко поговорить, но тот только улыбался, отвечая: «Какая разница?». Вскоре Саша понял, что разницы и правда нет.
И начал получать удовольствие в полной мере, ведь стоило ему появиться где-то с Марко, все взгляды принадлежали только им. Поэтому на людях Саша только крепче прижимал к себе своего парня, будто говоря тем самым – «да, этот красавчик со мной».
С Марко было легко, для него не существовало проблем и преград, и Саша тоже рядом с ним учился жить по-новому. Именно тогда он почувствовал, что весь мир лежит у его ног и нет ничего невозможного. Они без труда могли сорваться среди недели в Париж, навестить сестер Марко и пообедать в его любимой кафешке, могли закатить спонтанную вечеринку где-то посреди автотрассы – всего-то и надо, что приехать туда небольшой компанией, включить музыку погромче и обзвонить друзей, чтобы захватили еды.
Единственное, что Саше не нравилось – от учебы Марко отвлекал просто ужасно.
Зато секс с ним был великолепным. Француз, несмотря на то, что на голову был выше Алекса, предпочитал пассивную роль и хотел постоянно, бессовестно соблазняя Сашу, не обращая внимания на то, где они сейчас находятся.
Неудивительно, что Ефремов влюбился в него по уши, подсев на солнечного мальчика, как на самый сильный наркотик. А Марко, как потом думал Саша, вообще никогда никого не любил. Ему комфортно быть с теми, с кем он был и делать то, что он делал, но как только обстоятельства менялись, Марко искал комфорта в другом месте или с другими людьми.
Так и у них – учеба закончилась, француз умчался к себе, оставив Сашу наедине с разбитым к чертям сердцем и глубокой депрессией, окончившейся для парня аварией, к счастью – небольшой, и больницей. Но ничего, выкарабкался, осознал, повзрослел, набрался опыта, и именно поэтому, встретившись с Марко теперь, Алекс чувствовал себя уверенным и, как ни странно, почти счастливым.
Встретив Ефремова в аэропорту, Марко повис на нем, обнимая, а потом и поцеловал – как всегда, никого не стесняясь. Саша, хотя и не ожидал такого, не ответить не смог, да и зачем?.. Чувств больше нет, но ведь это так приятно, что существует человек, который рад тебя видеть, который улыбается рядом, относится к тебе хорошо…
- Алекс, как классно! – наконец отлипнув от парня, с приятным французским акцентом проговорил Марко. – А я начал учить твой русский, такие смешные слова! И еще купил машину, как у тебя, покатаемся?
- Покатаемся, чудовище, - взлохматив мягкие вьющиеся волосы, ответил Саша, едва не засмеявшись от наполнившей его радости.
***
Конечно, сразу у них покататься не получилось, много времени ушло на связь с папиным агентом, которому было поручено подобрать для Саши в Лондоне квартиру, на заселение, на поиск автомобиля. Хотя, с последним пунктом вышло очень удачно – Ауди, на которой Ефремов ездил до возвращения в Россию, так и осталась не проданной и теперь была в полном его распоряжении.
Уже потом они развлекались, как могли. Ходили в кинотеатры, правда, смотрели только первые минут двадцать, места на задних рядах к большему не слишком располагали, отрывались до четырех утра в клубах, посещали даже серьезные художественные выставки – Марко современное искусство просто обожал.
И часто выезжали на пригородные трассы, погонять вволю, соревнуясь только друг с другом. Пожалуй, со стороны это выглядело очень захватывающе – два одинаковых белоснежных автомобиля, мчащиеся по прямой, как стрела, трассе, притормаживающие на широких площадках, кружащиеся, словно красуясь друг перед другом.
Правда, вскоре этого Саше стало не хватать и он предложил Марко организовать соревнование, но не ночью, как обычно, а среди дня. В ночное время в Лондоне и так проводились чек-поинты, соваться в которые Алекс пока не хотел, а вот мысль о собственном заезде вызывала массу положительных чувств.
На организацию ушло около десяти дней, были моменты, когда Саша думал – ничего не получится, но Марко упрямо фыркал, толкая в плечо, и говорил: «Справимся». Француз неизменно оказывался прав, справлялись абсолютно со всем. Загородные трассы освобождены и подготовлены, люди оповещены и собраны, финишные ленты и красивые девочки в мини-юбках – неотъемлемый атрибут гонок - на месте.
- Саша! – почти по-русски проговорил Марко, приоткрывая окно. – Давай у всех выиграем!
- Давай выиграем, - весело подмигнул Алекс, уверенный в том, что даже если они не приедут первыми, то точно окажутся самой красивой парой сегодня.
Откинувшись на сидении и глубоко вдохнув, Саша коснулся ногами педалей, отсчитывая секунды до старта. Предвкушение пополам с адреналином ударило в голову на резком начальном рывке, заполнило сосуды вместо крови, когда белый автомобиль вспорол летний воздух, мчась вперед. Алекс даже на миг прикрыл глаза, засмеявшись от переполнивших его ощущений, а когда открыл, увидел слева от себя машину Марко – точную копию его собственной.
А справа – секунду назад догнавший их серебристый седан, заставивший сердце забиться на пару ударов быстрее.