КОД ДОСТУПА
Автор: Solter
Бета: Сэвориан Эммиарш, Deserett
Фэндом: Ориджиналы
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Драма, Мистика, Hurt/comfort, AU
Предупреждения: Насилие, Нецензурная лексика, Мэри Сью (Марти Стью)
Размер: планируется Макси
Часть 14.
– И что это был за спектакль? – Эш зашел на кухню спустя три минуты после того, как за Эриком захлопнулась дверь. – У меня не так уж много друзей, а ты, похоже, сейчас распугиваешь последних. Твоя беспричинная ревность, Дирк, не знает границ.
– Ты прекрасно знаешь, что дело не в ревности, – раздражение мужчины нисколько не утихло. Пистолет лежал на подоконнике рядом с золотистой зажигалкой, а куртку Дирк повесил на спинку стула. – Дай мне гарантию, что мне не придется больше целиться в этого твоего Эрика, и все будет в порядке...– И что это был за спектакль? – Эш зашел на кухню спустя три минуты после того, как за Эриком захлопнулась дверь. – У меня не так уж много друзей, а ты, похоже, сейчас распугиваешь последних. Твоя беспричинная ревность, Дирк, не знает границ.
– Ты прекрасно знаешь, что дело не в ревности, – раздражение мужчины нисколько не утихло. Пистолет лежал на подоконнике рядом с золотистой зажигалкой, а куртку Дирк повесил на спинку стула. – Дай мне гарантию, что мне не придется больше целиться в этого твоего Эрика, и все будет в порядке.
– Тебе моего слова недостаточно? – Эштон подвинул к себе стакан, из которого пил Дирк, покрутил его в руках. – Зачем ты вообще приперся в мой дом? Видишь, тебя тут никто не ждал. Может быть, у нас с Эриком были какие-то свои планы, – Миллер выдержал дразняще долгую паузу, делая глоток из стакана. Его кадык чуть дернулся при этом, и парень краем глаза заметил, как подобрался Дирк, не успевая перевести взгляд на лицо Эша. – Признайся, ты о них откуда-то узнал и пришел специально?.. Чтобы помешать нам?
Дирк, в рабочих вопросах отличающийся недюжинным терпением, выдержкой и рассудительностью, вспылил как школьник, вскочив со стула так, что тот по инерции отъехал назад и чуть не упал. Он схватил Эша за плечи и хорошенько встряхнул, так что очки парня съехали на кончик носа. Миллер спокойно поправил их указательным пальцем и, продолжая начатое движение, врезал Дирку снизу вверх по челюсти, заставив от удивления шагнуть назад.
Удар был недостаточно сильным даже для того, чтобы на коже остался синяк, но эта небольшая стычка подействовала на Дирка отрезвляюще: он, вспомнив, на что способен Миллер, скрестил руки на груди и больше к нему не прикоснулся. Эштон пару секунд смотрел Дирку в лицо, а потом тихо произнес:
– Извини.
Он почти без усилий расцепил руки мужчины, потянув их за запястья вниз и так и не отпустив, а потом приблизился и прикоснулся губами к губам. Дирк порывисто вдохнул, секунду помедлил, словно определяясь, а потом по-медвежьи обнял Эша, подхватив под задницу. Оторвал от земли и прижал к себе, одновременно втягивая в рот нижнюю губу парня, углубляя немного поцелуй, проводя языком по его языку. Миллер, напрягшийся в первый момент, быстро расслабился, ответил на поцелуй и обнял Дирка за шею, чтоб тому легче было держать, но глаза закрывать не стал, будто боясь потерять над собой контроль.
Дирк, не отрываясь от теплых губ Эша, приподнял его еще выше, заставив обхватить ногами за бедра, и вынес из кухни в комнату, но остановился почти у самой двери, развернувшись и прижав Миллера плечами к стене.
– Знаешь, за что я ненавижу твою квартиру? – не слишком далеко отстраняясь, спросил Дирк.
– За то, что в ней нет дивана, – сдавленно отозвался Миллер.
Он чувствовал себя отвратительно: понимал с одной стороны, что нужно гнать Дирка из дома как можно быстрее, и одновременно чувствовал, что не сможет – слишком резко накатило возбуждение во время поцелуя, заставив тело гореть под одеждой. Эштон слишком во многом себе отказывал, чтобы отказаться и сейчас, и он успокаивал себя тем, что не имеет смысла говорить «нет», ведь Дирк все равно его не послушает.
– Ни дивана, ни кровати, ни пристойного кресла, – подтвердил мужчина, оставляя несколько быстрых поцелуев на шее Эша и заставляя его чаще задышать. – Матрас мне не нравится, на полу тебе будет неудобно, поэтому...
– Подоконник, – опередил его Миллер, крепче сжимая ногами талию.
– Да, – коротко подтвердил Дирк, в пару больших шагов перемещая Эша к окну.
Предметы перед глазами Эштона начали расплываться, стоило Дирку снять с него очки и отложить их сторону, и из-за этого происходящее казалось парню нереальной смесью сна и горячечной яви. Только сейчас он позволил себе обнаружить, как сильно скучал по Дирку, по близости с ним, по крепким мужским рукам. Эш признавался в этом откровенно и искренне, но не словами, а собственным телом – когда помогал снять одежду с них обоих, когда горячо обнимал Дирка за плечи, когда судорожно прижимался и дрожал от поцелуев, грозивших остаться на светлой коже четкими бордовыми следами.
Дирк старался не спешить, он был удивительно ласковым, прикасаясь к Миллеру, поглаживая его между лопатками, вдоль позвоночника, по внутренней стороне бедер, касаясь всех тех мест, которые помнил самыми чувствительными. Первый стон он снял с губ зажмурившегося Эша, когда задел ладонью влажную головку его члена, и тут уже выдержка мужчины дала сбой. Новый поцелуй был жестким и властным, не дающим ни единого шанса на сопротивление, язык Дирка двигался во рту парня так, будто мужчина хотел наглядно показать ему, что ждет его задницу через несколько минут. И Эш прекрасно понимал, больше не сдерживая стонов и сползая с подоконника, чтобы вплотную прижаться обнаженным пахом к паху Дирка.
– Разворачивайся, – приказал Дирк и, не дожидаясь, пока Эш сообразит, развернул его за бедра, надавил на лопатки, наклоняя и заставляя упереться в горячий подоконник локтями.
Миллер дрожащими пальцами повернул оконную ручку, толкнул стекло, открывая, и подался слегка вперед, ложась на белый пластик животом. О том, что его макушку и плечи теперь прекрасно видно сверху, он и не думал. Мыслей в голове вообще почти не было, только яркие картинки, оживающие воспоминания из прошлого, которое сейчас Дирк собственными руками возрождал из пепла.
– Когда ты стал таким заботливым? – с легким смешком, вырвавшимся от смущения, спросил Эш, почувствовав в себе не член, к которому готовился, а всего лишь пальцы, двигавшиеся хотя и нетерпеливо, но и не грубо.
– Только что.
Больше никто не разговаривал, им было просто не до слов. Совсем скоро Миллеру пришлось закинуть согнутую в колене ногу на подоконник, открываясь для Дирка сильнее, когда тот начал наконец входить в него. Первые несколько толчков были медленными и плавными, как морские волны, а потом оба любовника отдались удовольствию без остатка и контроля. Тело Эштона содрогалось, хотя он и цеплялся за подоконник изо всех сил, его короткие красноречивые стоны были слышны на улице, по вискам Дирка стекали капли пота, а мышцы на руках и груди напрягались едва ли не сильнее, чем во время тренировок.
Миллер не считал время, но ему казалось, что прошло совсем немного, прежде чем он понял, что возбуждение слишком велико и его стало невозможно сдерживать. Вжавшись лбом в собственное запястье, он глухо застонал, кончая в ласкавшую его член ладонь Дирка и прикусывая кожу на руке. Все мышцы в его теле резко напряглись, не оставляя партнеру никаких шансов продержаться хоть ненамного дольше, и уже через секунду-другую Миллер ощутил, как твердая плоть покидает его тело – Дирк прогнал пару раз рукой и выплеснулся на подоконник рядом. Потом наклонился, поцеловав Эштона в плечо и уколов кожу небритым подбородком, обнял за талию и развернул обессиленного парня к себе лицом.
– Мы же решили, что больше не трахаемся, – выдохнул Эш, убирая слипшиеся пряди волос со лба.
– Это был форс-мажор, – уверенно ответил Дирк, наклоняясь и вытирая влажные виски об плечо Миллера.
– Ну да. Верни очки... ни черта не вижу. Разве форс-мажор – это не землетрясение, наводнение или метеоритный дождь? Что-нибудь глобального масштаба.
– Ты так стонал, что те люди на улице точно подумали, что у нас тут все глобально.
Эш, смущенно фыркнув, поднял с пола штаны Дирка, несильно хлестнул ими по корпусу мужчины и отдал, слегка покачав головой:
– В следующий раз ты будешь на моем месте, и мы посмотрим, что они подумают тогда.
– В следующий раз? – приподняв бровь, переспросил Дирк.
– Если случится форс-мажор, – пока Дирк натягивал джинсы, Эш собрал остальную его одежду и сунул ее в руки мужчине. – Все, уходи. Давай, давай, у меня еще полно дел! – совершенно не стесняясь своей наготы, парень принялся подгонять недовольного Дирка, а потом и подталкивать его к выходу, показывая серьезность своих намерений. Уже когда замок на двери был открыт, Миллер кое о чем вспомнил: – Эй, стоп. Ты ведь приходил не за этим?
– Не за этим. Хотел для тебя оставить кое-что. Уверен, тебе пригодится, если вдруг что-то пойдет не так... с Эриком, например, или вообще, – Дирк серьезно улыбнулся, погладил Миллера по щеке и вышел в подъезд, закрыв тяжелую дверь за собой.
Эш постоял недолго в прихожей, раздумывая над словами мужчины, а потом, уже внутренне обо всем догадываясь, пошел на кухню. Золотистой зажигалки нигде не было, а пистолет лежал там, где его и оставил Дирк – на подоконнике.
***
Выступление подходило к концу, лучше всего это понимал уставший Джон, в два раза реже касающийся тумблеров на микшерном пульте, а хуже всего понимала Йона, с упоением объяснявшая толпе из пятнадцати человек зависимость между мощностью темброблока и высотой звука при звукозаписи. Эштон маялся на сцене и с тоской смотрел в светлый Йонин затылок, а из зала за ним неотрывно наблюдал Саймон, единственный, кто остался на своем месте и не пошел к пульту.
Он ждал информации об этом вечере больше двух суток, и, когда Эштон наконец прислал ему сообщение, не удосужился даже позвать Льюиса, потому что о друге тогда думал в последнюю очередь. Встретились они уже здесь, в зале, и Лью страшно обиделся на Райта, чувствуя что-то вроде дружеской ревности. Саймону было наплевать, он следил взглядом за Миллером все время, даже когда тот не пел, а спускался к микшерному пульту и что-то на нем настраивал. Блондин с трудом удержал себя от того, чтобы и в сторону туалета двинуться за Эштоном, но передумал из-за неприятных воспоминаний: что-то подсказывало, что без таблеток не обойдется и в этот раз.
Увидев, что Эштон спускается со сцены и идет по проходу между рядами кресел, Саймон невольно напрягся, а когда Миллер занял сидение рядом, тяжело выдохнул сквозь плотно сжатые губы.
– Как дела в квартире? – опершись локтями о подлокотники, спросил Эш.
– В порядке, спасибо, – Сай неоднозначно хмыкнул. Осколки стекла, разлетевшиеся, казалось, абсолютно повсюду, они с Амбер убирали до самого вечера, а потом пили заказанное из ресторана вино, а когда оно закончилось – провели вместе ночь. Райт до сих пор не догадывался о том, в курсе ли Миллер, но почему-то ему совсем не хотелось, чтобы Эш об этом узнал. – Может, теперь ты объяснишь, что именно вы сделали? Амбер не сказала ни слова.
– Может, – парень немного помолчал. – Кто там умер?
– Мои родители, – почти без эмоций ответил Саймон. И совсем неожиданно начал рассказывать: – В тот день меня дома не было, я с Льюисом и его группой сидел на их выступлении в каком-то подвальном клубе. С самого утра туда приехали, настраивали все, потом выбирали последовательность песен, согласовывали время с организаторами и другими группами. Ну там все было наперекосяк, в последний момент решалось, поэтому никто не сидел без дела. Они отыграли, мы потом выпили и ночью возвращались домой. Я отвез Льюиса и его друга, и к себе вернулся один.
Райт замолчал, уставившись в спинку переднего кресла, безразличное выражение его лица сменилось мрачным: сведенные брови, грубые морщины на лбу, опущенные уголки губ. Эш, видя, что пауза затягивается, тронул Сая за плечо.
– Ты можешь не рассказывать. Это не обязательно.
– Света у нас в квартире не было, – Саймон продолжал негромко, будто и не слышал предложения Миллера. – И воняло горелым – я уже потом понял, что это проводка, сначала подумал, что плита или что еще, – он снова притих, но на этот раз Эш сидел молча и ждал. – Звал их... Никто не отзывался. Может, уехали куда-то – так я думал. Или спят. Светил себе телефоном, а в комнате уже перестал, там от фонарей с улицы видно. Они оба на полу лежали, все в проводах, тех, которые под плинтусами обычно к розеткам идут.
– Электрический удар?
– Не совсем, – Саймон, будто очнувшись, потер ладонью лоб, сгоняя морщины, откинул голову на спинку кресла, съехав по нему немного вниз. – У матери – смерть от удушения и следы от провода на шее. А отец да, он от электрического удара. Так судмедэксперт сказал.
Миллер прикрыл глаза. Сцена предстала перед его глазами, как эпизод из фильма, и была наверняка гораздо четче воспоминаний Саймона. Эш знал, что напряжение в сети не слишком большое, чтобы человек сразу потерял сознание, и это означало, что отец Райта минимум десять секунд провел в агонии. Мать – наверняка больше, около минуты, прежде чем остающийся в крови кислород перестал поддерживать жизнь организма. Совсем не удивительно, что «эффект покойника» в квартире был таким сильным.
– Я сразу вызвал скорую, не подходил к ним даже, потому что нельзя. Копам позвонил, они все приехали, и Льюис тоже, ночь я уже плохо помню.
«Как и следующие две недели», – мысленно добавил Райт, а вслух только вздохнул и закончил:
– Копы нашли следы взлома, некоторые вещи пропали, а потом каких-то мужиков посадили за воровство и убийство, они сейчас в тюрьме. Вот так.
Миллер еле заметно кивнул и не стал объяснять, что «эффект покойника» проявляется только в случае суицида и никак иначе. Для Саймона будет лучше этого не знать.
***
В университете на следующий день Эштон не появился ни к первой паре, ни ко второй, и только присутствие более-менее спокойного Эрика не давало Саймону перешагнуть за порог обычного волнения и дойти до настоящего беспокойства. Вчера, после разговора в концертном зале, Райт начал ощущать по отношению к Эштону чертовски странное чувство, замешанное на благодарности, жалости и интересе. Он подозревал, чем это может быть, но делать поспешных выводов не хотел – хотя Сай пару лет назад интересовался парнями, сейчас повторять все эти глупости он не хотел. По крайней мере, не с Миллером.
Но в конце занятий он все-таки решил осведомиться у Эрика о самочувствии его друга, хотя бы из простого любопытства, свойственного каждому. Но Эрик, сидевший сегодня на первой парте рядом с Самантой, вышел из аудитории сразу за преподавателем, так что Райту пришлось поспешно сгребать свои пожитки и, расталкивая одногруппников локтями, спешить следом за ним.
По нешироким коридорам третьего этажа двигалось множество студентов, рванувших на перерыв, поэтому звать Эрика блондин не стал, а просто старался не упустить его макушку, надеясь довести так до выхода и остановиться уже там. Он бы мог заодно покурить, но мысли о сигарете пропали сразу же, когда Саймон увидел, как Эрик вместо того, чтобы спускаться, поднимается на четвертый этаж.
«Это еще зачем?» – Райт немного притормозил у лестницы, мешая проходу других студентов и решая, нужно ли ему подниматься следом. А потом, плюнув на все, побежал наверх.
Когда он свернул в коридор четвертого этажа, пустой и темный из-за выключенного света, Эрик, неуверенно озираясь по сторонам, приглядывался к номерам кабинетов. На этом этаже их архитектурный поток вообще не учился, четвертый и пятый целиком принадлежали ландшафтникам, потому Саймон не представлял, что могло тут понадобиться Эрику.
Парень наконец выбрал нужный ему класс и зашел внутрь, закрыв за собой дверь, а Саймон все еще оставался в конце лестницы, чувствуя себя подростком, играющим в шпиона. Обернувшись, он убедился, что никого другого поблизости больше нет, и тихо прошагал по плиточному полу до той самой двери. Приоткрыть ее беззвучно было невозможно, замочная скважина тоже ничем не помогала, поэтому Райт прислонился спиной к стене рядом и постарался прислушаться. Эрик был в кабинете не один.
– Может быть и мог бы, – голос Эрика слишком напряжен, он постукивает пальцами по чему-то деревянному и из-за этого Саймону плохо слышны слова. – Но если он узнает, что я рылся в его вещах...
Райт напряг слух и придвинулся ближе, но это не помогло расслышать конец фразы, зато ответ прозвучал немного четче:
– Сейчас игра стоит свеч. От уничтожения механизма не станет хуже – это уже доказано вычислениями Саманты, – мужской голос показался Саймону знакомым. – Может быть, это даже разрушит магию и никто не пострадает.
– Если бы это было так, его бы уже уничтожили.
– Кто знает. Мы пока сосредоточились на том, чтобы найти его.
– С чего вы взяли, что он у Эша? – Эрик нервничал, и Саймон отчетливо осознавал, что ему не по душе этот разговор – конечно, если даже Райту, не понимающему сути, это все не нравится...
– Это одна из теорий. Так я могу на тебя рассчитывать?
– Я попробую. Как он выглядит хоть примерно? Большой?
– Первый был большим, – скрипнул стул, и Саймон напрягся, но шагов вслед за этим не послышалось. – Второй гораздо меньше. Величиной примерно с две ладони, деревянный корпус, форму не скажу. Думаю, квадрат или овал, или что-то в этом роде. На нем есть что-то типа монитора или экрана, но очень старого... Как застекленный участок корпуса. На мониторе отображается код доступа, который был введен последним. И, конечно, само устройство для ввода. Мы полагаем, это должен быть какой-то циферблат, как у старых телефонов, но не обязательно именно так. Сам механизм не виден и находится внутри корпуса.
– Как все это сложно, – вздохнул Эрик.
– Никто из нас не видел механизма, – настойчиво повторил мужской голос. Саймон наконец узнал Найджела и прикусил губу от охвативших его эмоций. – Это информация из видений Саманты, на большее не стоит и рассчитывать.
– Ладно, я понял, – снова скрипнул стул, и Райт понял, что Эрик поднялся и собирается уходить. Отделившись от стены, он постепенно стал отступать, потому что не желал быть замеченным, но все-таки расслышал следующие слова.
– Главное ничего там не трогай. Ни при каких обстоятельствах.