Solter
КОД ДОСТУПА
Автор: Solter
Бета: Сэвориан Эммиарш, Deserett
Фэндом: Ориджиналы
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Драма, Мистика, Hurt/comfort, AU
Предупреждения: Насилие, Нецензурная лексика, Мэри Сью (Марти Стью)
Размер: планируется Макси
Часть 16.
Эштон до последнего думал, что сестру Райт себе выдумал как предлог для встречи, поэтому был всерьез удивлен, когда в хорошо знакомом ему красном автомобиле увидел это очаровательное девятилетнее создание, дремавшее на заднем сидении. Девочка носила потертые голубые джинсы, светло-серую футболку и клетчатую рубашку поверх, поэтому напоминала уменьшенную копию Саймона, а темно-русые волосы, хоть и заплетенные в две тонкие косички, завершали сходство. Черты лица девочки, насколько Эш видел с переднего сидения, были гораздо мягче, чем у Райта, а овал лица говорил о том, что лет через десять никто уже и не сможет определить на вид, что эти двое родственники...Эштон до последнего думал, что сестру Райт себе выдумал как предлог для встречи, поэтому был всерьез удивлен, когда в хорошо знакомом ему красном автомобиле увидел это очаровательное девятилетнее создание, дремавшее на заднем сидении. Девочка носила потертые голубые джинсы, светло-серую футболку и клетчатую рубашку поверх, поэтому напоминала уменьшенную копию Саймона, а темно-русые волосы, хоть и заплетенные в две тонкие косички, завершали сходство. Черты лица девочки, насколько Эш видел с переднего сидения, были гораздо мягче, чем у Райта, а овал лица говорил о том, что лет через десять никто уже и не сможет определить на вид, что эти двое родственники.
– Сводная, по отцу, – объяснил Саймон негромко, чтобы не будить Вивьен. – Мы теперь не слишком часто видимся, сам понимаешь, но иногда получается.
– Я уже почти не удивляюсь тому, что ты можешь о ком-то заботиться.
– Сюрприз, – Саймон улыбнулся, ничуть не обидевшись. – Мы скоро приедем.
Утренняя погода радовала неярким солнцем, проглядывающим сквозь дымку облаков, от вчерашнего проливного дождя остались только следы – лужи и приятный лиственно-асфальтовый запах, несущий прохладу. Вместе с хорошей погодой улучшилось и настроение Саймона, от переживаний вчерашнего дня он полностью избавился, только слегка волновался о том, как бы Миллер ничего не узнал. Но Эш тоже был спокоен, в выражении его лица не скользило ничего настораживающего, так что совсем скоро Саймон перестал думать о прошлом и занялся ближайшим будущим.
Отчего ему захотелось проводить время с Эштоном – вопрос, на который Райт все еще не находил ответа. Но даже сидя в одной машине и преодолевая десятки километров до единственной в округе конной фермы, когда они почти не разговаривали, думая каждый о своем, Сай ощущал себя на своем месте. В молчании было комфортно, обмен короткими фразами приносил удовольствие, а еще позже, когда Вивьен наконец проснулась и принялась весело болтать с Миллером, Саймону нравилось просто наблюдать за ними краем глаза.
Оставив машину на пустой подъездной дорожке, они подошли к большим деревянным воротам, преграждающим вход в конюшни, выслушали короткий инструктаж – в более подробном никто не нуждался, потому что все трое уже имели дело с лошадьми – и только тогда прошли внутрь. Выбор лошадей тоже не занял много времени: Вивьен сразу подошла к уже знакомой ей Астре, Эшу сразу приглянулась вороная кобыла с размытым светлым пятном на лбу, и только Саймон прошел между стойлами туда и обратно, прежде чем определиться и взять под уздцы гнедого коня.
– Мы здесь уже катались несколько раз, – когда Вивьен первой выехала за ограждение фермы, объяснил Райт. – Но чаще она приезжает с матерью. А ты где научился?
Эш, который в седле выглядел еще миниатюрнее, чем обычно, держался на лошади так свободно, будто вовсе не мотоцикл был его основным транспортом. Его поза говорила о непринужденной уверенности, и животное прекрасно это ощущало, слушаясь даже самых легких движений коленями.
– Да так, – он улыбнулся и поправил очки, потом погладил лошадь по шее, отчего та тряхнула головой, и спросил: – Значит, Вивьен неплохо тут ориентируется, да? – получив утвердительный кивок, предложил: – Галопом наперегонки?..
Саймон оценивающе глянул на довольно широкую грунтовую дорогу, еще мягкую и влажную после вчерашнего дождя, а после, поудобнее устроив ступни в стременах, дал отмашку на старт. Его гнедой не сразу понял, чего именно желает всадник, но довольно быстро перешел на рысь, а потом и сорвался в галоп, но догнать рванувшего вперед Эштона Райту оказалось не так уж легко.
Встречный ветер рывками трепал отросшие волосы, выбивая слезы из глаз. Даже очки не спасали, а наоборот, едва не слетали на землю, но кое-как все же удерживались, так что Эштон мог не отвлекаться на них и крепко держать поводья, намотав их несколько раз на запястье, хотя по технике безопасности делать этого не рекомендовалось. С непривычки поначалу удержаться в седле при галопе оказалось нелегко, Эш привстал в стременах ровно настолько, чтобы его не качало, как куль с мукой, а потом, когда привык и приспособился, он смог расслабиться и без опаски обернуться назад.
Миллер хотел бы увидеть Саймона далеко на дороге, но на деле их разделяло всего несколько метров, и расстояние это постепенно сокращалось, пока вовсе не исчезло. Эш мог протянуть руку и коснуться плеча Сая – так близко друг к другу они оказались.
– Не ожидал? – Ветер сорвал вопрос с губ Райта и отнес назад, а Эш в ответ отрицательно покачал головой.
Еще через пять минут напряженного галопа Миллер понял, что безнадежно теряет в скорости, в то время как Саймон ее только набирал, сперва вырвавшись вперед на полкорпуса, а потом и вовсе оставив вороную позади. Никакого разочарования Эш не испытывал, наоборот – выглядел очень довольным и, когда остановился у раскидистого клена, рядом с которым уже ждал Саймон, искренне поздравил его с победой.
– Не устал? – в ответ поинтересовался Саймон.
– Я – нет, а вот ей, наверное, стоит дать передышку, – Эш спешился и отпустил поводья, давая лошади возможность щипать траву там, где ей захочется. – Слезай давай. Вивьен без нас не потеряется?
– У нее есть телефон на крайний случай, – отмахнулся Саймон, тоже спрыгивая на землю. – Но она уже сказала, что не будет вмешиваться в наши отношения.
– Чего? – не понял Эштон.
– Да так, она думает, что между нами что-то есть. Ей всего девять, упрямая, как осел, я не стал ее переубеждать, чтобы она не капризничала и не приставала к тебе и ко мне.
– А ты сам не капризничал? – хмыкнул Эш, обходя дерево и усаживаясь на траву там, где она уже успела высохнуть под солнечными лучами. – Тебя, между прочим, если я ничего не путаю, в гомосексуализме обвинили.
– Да и что? Вот если бы меня в нем лет пятьдесят назад обвинил, тогда другое дело, а сейчас всем наплевать, – Саймон сел рядом и развел руками. – Хоть бы я с тобой жил, хоть с Эммой, хоть с чертовой бабушкой, никто и слова поперек не скажет, пока мы вреда никому не приносим. Не убиваем там, не насилуем...
– Ты имеешь в виду общественное мнение, а я говорил о тебе лично, – мягко перебил Миллер.
Райт ничего не ответил, неловко пожав плечами и уставившись на зеленое полотно некошеной травы, перерезанное почти ровно пополам той самой дорогой, по которой они с Эшем недавно ехали. Что он мог сказать сейчас, когда сам пока не сумел до конца разобраться в собственных чувствах? Только насмешил бы неаккуратными словами, осторожными мнениями, готовыми разбиться, как пустая яичная оболочка, о первое попавшееся препятствие.
– Ты никогда не думал об этом, да? – прервал затянувшееся молчание Эш.
– Да.
– Ну, тогда я заставлю тебя задуматься о многих вещах, потому что давно пора. У тебя есть настоящий друг, Сай? Я долго думал, что это Льюис, но непохоже, что его интересует что-то кроме его музыки. Полагаю, ни о чем другом вы с ним не разговаривали, а от постоянного обмывания одной и той же темы у тебя портилось настроение. А Эмма? Вот она выглядит более образованной и общительной.
– Ее интересовал только университет и учеба, – с готовностью отозвался Райт. – Все время пыталась заставить меня подтянуть предметы, ну или в чем-то там участвовать, а говорила о своих проектах, вот и все.
– Тоже не самая перспективная тема, да? Я же сказал, архитектура тебе не подходит, потому тебе не было интересно.
– Как будто архитектура подходит тебе, – Саймон усмехнулся.
– Может быть, не на все сто, – вопреки ожиданиям блондина, Эш не стал спорить. Вместо этого он неуверенно потер пальцами шею, наморщил лоб, а затем взволнованно поднялся и отошел на пару шагов от дерева, глядя вперед, на темную полосу хвойного леса за полями, упиравшуюся прямо в горизонт.
– Эш?.. – Саймон тоже ощутил тянущее чувство беспокойства, встал на ноги. – Ты в порядке?
– Кажется... кажется, да, – голос Миллера звучал настолько растерянно, словно он был ребенком, неожиданно переместившимся из детской комнаты родного дома в огромный зал Государственной библиотеки.
Рассматривая небогатый пейзаж перед собой, Эштон не понимал, какого хрена деревья, которые раньше он видел более-менее четко, начали искривляться резкими линиями перед глазами, преломляться и вытягиваться под косым углом настолько дико, что голова на миг закружилась. Стянув очки, Миллер по привычке протер линзы краем рубашки, решив, что дело в этом, а потом поднял взгляд. Редкие растущие вдоль дороги кусты больше не казались химерной, ни на что не похожей иллюзией, но и расплывчатым мутным пятном они тоже не были. Эштон, не надевая очки, видел так же четко, как и семь лет назад.
Поняв это, Эш сразу перевел взгляд на свои руки – они не расплывались. Глянул вверх, на кленовые ветки, потом обернулся и посмотрел на жующих траву лошадей: большие влажные глаза с солнечными бликами в темных зрачках, растрепанная от ветра грива, где каждый волосок виден так четко, словно смотришь под микроскопом, четкий повторяющийся узор по краю седла, потертости от бесчисленных прикосновений ладоней на узде. Полчаса назад Эш даже в очках, даже подойдя вплотную, не увидел бы всего этого так кристально ясно, как сейчас.
– Господи... – тихо шепнул Эш, выронив уже не нужные очки на землю и схватившись за голову. Пропустив пряди волос между пальцами, с силой потер лицо, будто желая привести себя в сознание, но только отметил, что голова не только перестала кружиться, но и не болит, как постоянно раньше, и виски ни капли не пульсируют.
– Тебе нехорошо? – со все возрастающим беспокойством спросил ничего не понимающий Саймон.
– Мне хорошо. Мне очень хорошо, Сай. Мне так хорошо не было уже...
Эштон запнулся, будто налетев на невидимую преграду. Он отвык ощущать себя полностью здоровым, и сейчас радость и облегчение захлестывали его с головой, словно жизнь началась заново – краски казались ярче в несколько раз, свежий воздух приятно насыщал легкие, пространство вокруг казалось необъятным и неизведанный полотном, но что-то в этой идеалистической картине было не так.
Жестокое понимание рывком сбросило Эштона с небес на землю, приложило лопатками так крепко, что парень физически ощутил эту абстрактную боль. По хребту пробежала волна ледяного колючего холода, лицо едва заметно побледнело, а губы сжались в тонкую линию. Теперь не радовала ни вернувшаяся ясность зрения, ни чистая голова, даже солнце, казалось, померкло и обходило своим вниманием большой клен и всех, кто оставался под ним.
– Мне нужно вернуться. Немедленно, – резко сказал Эш, подходя к вороной кобыле и жестко сжимая в ладони поводья.
– Зачем? – Саймон нахмурился, ему сразу же показалось, что дело в тех часах из дома Миллера, которые Эрик советовал не трогать.
– Я думаю, что Эрик сделал ошибку, стоящую ему жизни.
Упоминание Эрика только укрепило догадки Саймона, и он, тяжело сглотнув, решился признаться:
– А что, если это не он?
Эштон замер, чувствуя тяжелый ком в желудке, а потом медленно развернулся к Райту лицом. В его глазах читалось недоверие пополам со страхом, который неотступно преследует всякого, кто имеет хоть одну тайну, что должна быть скрытой. Сейчас тень этой тайны подобралась к Миллеру вплотную, встала за спиной и готовилась сжать ледяными руками плечи.
– Как – не он?..
– Да я просто предположил, всякое же может быть, чего ты... – от смелости Саймона не осталось и следа, он, словно на штык, напоролся на убийственно-острый взгляд Миллера.
– Что ты сделал? – тихо проговорил Эштон, полностью поворачиваясь к Саю и медленно к нему приближаясь. – Что ты сделал?! – он почти выкрикнул это в лицо парню, схватив его за плечи и совсем не замечая разницы в росте. – Куда ты, мать твою, сунулся?! Ты... ты...
Эштон глубоко вдохнул, не в силах справиться с бушующим морем эмоций, бурлящим в груди. Как же ему хотелось сейчас задушить Райта голыми руками за то, что полез не в свое дело, что обрек себя на медленную смерть, заставил Эштона вновь чувствовать себя обязанным – и как сильно! Он в неоплатном долгу, в таком, от которого не избавишься, а хуже всего то, что Саймон даже не подозревал, во что ввязывается. Эшу уже было больно за него, глупого и наивного, пока еще не знающего, что предстоит пережить в будущем. И за себя, пока что свободного, здорового, упивающегося жизнью, ему тоже было больно. Разве найдет он силы, чтобы пережить все это еще раз, по второму кругу?.. Видеть, как Саймон будет постепенно угасать, терять краски, по капле прощаться с радостью? Понимать, что живой человек медленно умирает не только ради него, но и по его вине?
Недосмотрел, упустил из виду, потерял бдительность из-за дурацкой собаки, отвлекающей все внимание на себя! Какой идиот!
В висках снова запульсировало, Эштон зажмурил глаза, почти радуясь вернувшейся боли, но вспышка была слишком короткой и возникла всего лишь от сильного напряжения. Ничего уже не изменить.
– Эш, все в порядке, – растерянно сказал Саймон и попытался обнять парня за плечи.
– Ничего не в порядке. Ничего не в порядке, Райт! – былой запал стих, улегся океанскими волнами, Эштон немного пришел в себя и заговорил более внятно. – Ты просто представить себе не можешь... что теперь будет... с тобой. С тобой, Саймон! Ты себе могилу вырыл, сам, собственными руками. Понимаешь, что я говорю? Ты знаешь, как я чувствовал себя все это время? – голос Эша дрогнул, а объятия блондина стали крепче и уверенней. – Постоянно прогрессирующая болезнь, раскалывающаяся голова, глаза словно выжигает, легкие разрываются от каждого вдоха. Таблетки глушат только часть, остальное приходится терпеть, постоянно, день за днем. Это не проклятие, Сай, не вирус, не патология – это бремя, которое я сам выбрал, осознавая, что делаю, и точно понимая, какими будут последствия. А ты?! Ты сунулся в место, о котором не знаешь совершенно ничего, и обрек себя на то же самое! Теперь хоть ты можешь это понять?..
Голос уже не дрожал, а срывался, и под конец Миллер не выдержал, глухо всхлипнул и резко замолчал, прижимаясь лицом к плечу Райта. Слез не было – одному богу известно, каких трудов Эшу стоило их сдержать. Саймон, до которого наконец начала доходить неотвратимость его положения, медленно водил ладонью по спине Эштона, стараясь его успокоить, и вскоре добился успеха. Эш поднял голову, серьезно посмотрел блондину в глаза:
– Благодаря тебе я снова себя человеком почувствовал. Нормальным, здоровым, как все. Я так... счастлив, Сай, и одновременно несчастен, все смешивается, я совсем не знаю, что теперь нам делать. Давай посидим немного, мне надо прийти в себя и подумать.
Они вернулись на свое прежнее место под деревом. Эштон надолго замолчал, раздумывая о том, сколько времени у него есть до того, как Саймон впервые почувствует на себе действие Механизма. По подсчетам Миллера срок составлял около пяти лет, а может и больше – Райт все-таки крепкий парень, здоровый и сильный. Пять лет! За это время Эш мог бы закончить университет, поездить с Йоной по континенту с концертами, а может быть и сделать что-то полезное для их с Амбер дела. Перспективы, о которых вчера Миллер не мог и помыслить, разворачивались во всей красе и притягательности, но он старался не упускать из виду Саймона Райта, которого оставлять одного нельзя. Как бы ни хотелось Эштону иного, а он ощущал огромную ответственность за жизнь и состояние Саймона, и теперь от него никуда было не деться.
С трудом избавившись от красочных мечтаний, Миллер задумался о более насущных делах, тех, что следовало решить за ближайшие несколько дней.
– Так, Саймон, – наконец произнес он, поворачиваясь к жующему травинку и имитирующему спокойствие Райту. – Я попрошу тебя никому, ни единому человеку, не говорить о произошедшем. Это очень важно. Жизненно важно, ладно? Мы просто съездили на прогулку и вернулись обратно. Никто ничего не должен знать.
– Просто там был еще Эрик, – тихо сказал Сай. – Когда я взял ту штуку, он видел.
– Я разберусь с ним, – успокоил его Эш. – Главное – все по-прежнему, мы ни о чем не говорили.
– Понял, понял, – Райт кивнул пару раз, а потом потянулся и подобрал с земли очки, которые Миллер уронил и так и не поднял. – Возьми, тебе это понадобится, если собираешься делать вид, что ничего не изменилось.
Поморщившись, Эш взял очки, но не надел, а положил в карман, а потом встал, протянув Саймону руку:
– Поехали уже, мне нужно кое-что уладить. Мы еще поговорим обо всем этом позже, главное помни, о чем я тебя просил, – он улыбнулся, подойдя к лошадям, но, словно о чем-то вспомнив, вернулся к Саю и поцеловал его в губы – легко и обыденно, безо всяких претензий на что-либо большее, словно делал это уже сотни раз. А потом вскочил в седло и с улыбкой сказал: – Вивьен в чем-то была права, верно?
***
Попросив высадить его возле ближайшей автобусной остановки, Эш попрощался с Саймоном и Вивьен, но поехал не домой, а к Амбер. Поднявшись на последний этаж ее дома, добрался по лестницы до знакомой решетки с замком и постучал, громко и настойчиво. Потом позвонил, но девушка не поднимала трубку, а дверь так и оставалась молчаливо-запертой, поэтому Миллеру пришлось уйти. Пускай он взял с Райта слово никому не рассказывать о случившемся, с Амбер хотелось поделиться, потому что сдерживать внутри себя одновременно радость, страх и огорчение было практически невозможно.
Ничего, он сделает все это попозже, а пока не мешало бы поговорить с Эриком, да и Механизм, так беспечно спрятанный в коробке дома, нужно как можно быстрее увезти из города и оставить где-нибудь в таком месте, где никто до него не доберется. Эш не доверял банковским сейфам со всей их защитой – места, куда имели доступ люди, казались ему чересчур ненадежными, именно поэтому полгода назад он лично съездил в свой прошлый город и забрал часы оттуда, чтобы найти для них более подходящее место. Но не успел.
Возвращаясь домой, чтобы забрать ключи от мотоцикла и поехать к Эрику, Миллер наслаждался новой свободой своего тела, возможностью подолгу ходить, не уставая, смотреть на солнце без рези в глазах, дышать полной грудью и не бояться вспышек боли в легких. По лестнице он поднялся бегом, перепрыгивая через одну ступеньку, и вместо привычно ноющих мышц ощутил только легкое возбуждение во всем теле. Даже зная, что жизнь и покой Саймона не стоят всего этого, Эш не мог не испытывать восторг.
Приятное ощущение пропало так резко, словно кто-то выключил лампочку, стоило только Эшу переступить порог своей квартиры. С предоставленным самому себе Биглем все было хорошо, он встретил хозяина у порога, покрутился возле ног и убежал на кухню в ожидании еды, но Эш не обратил на него никакого внимания – его магнитом тянуло в комнату. И когда он вошел туда, замер на пороге соляным столбом, глядя на разбросанные по полу некрупные осколки и части того, что прежде было Механизмом.
С минуту Эштон молча смотрел на них, совсем ничего не соображая, а потом, закрыв руками лицо, тихо выругался. Все планы, построенные сегодня, летели к чертям. Можно было хоть сейчас плюнуть на Саймона, на Амбер, абсолютно на всех и делать то, что захочется, потому что Механизм больше никого не держит, и Эштон прекрасно знал, что это означает. О пяти годах, на которые он так рассчитывал, не останется и следа, им всем крупно повезет, если Саймон проживет больше полугода, а за ним и Миллер, и Амбер, и все остальные, чьих имен и лиц он так и не узнал.
«Кто, черт возьми, это мог быть?» – первая осознанная мысль заставила Эша отнять ладони от лица и осмотреть беглым взглядом комнату. Окно плотно закрыто, ничего не сдвинуто с места, кроме той коробки, где лежали часы, дверь тоже не ломали. Кто-то тщательно все продумал, уличив момент, когда Эштона не было дома, но парень не мог понять, зачем понадобилось уничтожать Механизм прямо здесь, когда можно было забрать его куда угодно. Кто бы это ни был, мотивов Эш пока не понимал.
Присев на корточки у одного из обломков – куска деревянного корпуса с частью металлических шестеренок, – Миллер принялся составлять в голове новый план. Загнав эмоции поглубже, оставив одну лишь холодную логику, он прикидывал, не унес ли таинственный разрушитель чего-нибудь с собой, и решив, что вряд ли, понял, что теперь нужно делать.
Спустя два часа он собрал здесь их всех – Эрика, Амбер, Дирка и даже Саманту с Найджелом. Не было только Йоны, которая, как Эш надеялся, действительно уехала пару дней назад с концертами, и Саймона – сохранять в тайне его нынешнее положение Эштон решил твердо. Собравшись в комнате, на полу которой по-прежнему находился разбитый на части Механизм, они все молчали и ждали, пока хоть кто-нибудь заговорит, а Эш в это время пристально всматривался в лица. Он заметил испуганное выражение у Эрика, жестокую уверенность у Дирка, непонимание у Саманты, и только лица Амбер и Найджела практически ничего не выражали. Амбер свои чувства контролировать умела, это Миллер прекрасно знал, а вот Найджел...
– Я вернулся домой пару часов назад и обнаружил это, – наконец начал Эш, поправляя на носу очки. Видел он сквозь линзы плохо, но упрямо их не снимал, соблюдая конспирацию. – Ничего здесь не трогал, попытался собрать вас всех как можно скорее. Механизм некоторое время хранился у меня и, как видите, кто-то нашел его и сломал. Вероятно, это один из нас, – он пристально обвел всех взглядом, но ни на ком конкретно не остановился. – Как бы там ни было... Больше нет смысла вам, ребята, – он глянул на Саманту и Найджела, – искать людей из цепи, потому что больше Механизм никто использовать не сможет, а все, кто уже успел... Я полагаю, каждому осталось не больше полугода, а то и меньше, с момента смерти предыдущего. Если верить подсчетам Евы, которые она успела сделать, изучая Механизм.
– И что ты предлагаешь? – первым осмелился спросить Дирк, все время стоящий со скрещенными на груди руками.
– Да ничего, – Эш нервно фыркнул. – Разве что... Подождите-ка.
Он ушел на кухню и вскоре вернулся оттуда с коричневыми бумажными пакетами, в которых обычно доставляли еду из ресторанов. Разложив самые крупные части Механизма по пакетам, он раздал их каждому в руки, не обойдя вниманием даже Эрика, хотя Миллеру и хотелось держать друга как можно дальше от всех этих дел, а потом сказал:
– Сделайте с ними что захотите. Это чтобы была гарантия – этот Механизм никто уже не соберет. Лично я собираюсь выбросить свою часть в реку, – он похлопал собственный пакет по боку и едва заметно улыбнулся. – Можно распихать по сейфам, но я никогда им не доверял. Может быть, зря. Ну, а теперь... думаю, мы все вместе собрались в первый и последний раз.
Саманта молча развернулась и, потянув за рукав Найджела, первой без слов покинула квартиру. Дирк задержался дольше, беззвучно что-то проговорив. Эштон, сощурившись и глядя над очками, прочел по губам: «Позже встретимся». Закрыв за ним дверь, Миллер попал в крепкие объятия Амбер, которая едва не плакала на его плече, но все-таки держалась.
– Не бойся, – шепнул он ей, в последний момент решив не говорить ничего о Саймоне. – Все будет в порядке, милая.
Она ничего не ответила, поцеловала Эша в губы и не оборачиваясь ушла, оставив его наедине с растерянным и бледным Эриком, мнущим в руках верхний край и так уже изрядно потрепанного пакета. Набравшись смелости, он подошел к Эштону, собирающему остальные, совсем мелкие частички часов в совок, и произнес:
– Эш, я должен кое-что сказать тебе, – он сглотнул, поежившись под немигающим взглядом Миллера, но продолжил: – Мы с Саймоном, когда приходили к тебе, брали эту штуку. Знали, где она лежит. Но мы не разбивали, клянусь! Сай что-то крутил там, но он ведь не вводил никакого кода, я не думаю, что...
– Код доступа, – прервал его Эштон, криво усмехаясь. – Это Саманта рассказала тебе о нем? Подумать только! Откуда бы им знать, когда они ни разу не видели Механизм? Эрик, код доступа – это полный бред, придуманный для того, чтобы держать всяких дураков, вроде тебя и Сая, подальше от смерти. Если бы там в самом деле был какой-то код, я мог бы поставить Механизм на самое видное место и водить к нему экскурсии каждый день, понимаешь?
– Значит, нет никакого кода? – упавшим голосом переспросил Эрик.
– Абсолютно. Все изначально держалось на добровольной жертве, пока этот момент не потерялся под длиной человеческой цепи. И ты бы знал это, если бы спрашивал у меня, а не у Саманты.
– Эш, – парень предостерегающе поднял руку вверх. – Ты сам не хотел ничего говорить мне.
– И советовал держаться подальше.
– Я и держался.
– Ты, но не Саймон. Кто бы мог ожидать...
– Значит, он... – Эрик неверяще уставился на Миллера, но тот только стянул очки и устало положил их на подоконник, медленно качая головой.
Спустя минуту всепоглощающего молчания, сказал:
– Никому ни слова, Эрик. Обещай мне это.
You tell me to hold on, you tell me to hold on,
But innocence is gone, аnd what was right is wrong.
But innocence is gone, аnd what was right is wrong.
Конец первой части
@темы: Код доступа, Моя работа: Проза