Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Экстра к "Френдзоне" от розы снов

Розочка делает за меня всю работу) Вот от нее экстра к "Френдзоне", чему я очень рад и делюсь)

Автор:  роза снов
Название: Экстра к "Френдзоне"
Рейтинг: NC-17

Стас чувствовал себя как в какой-то молодежной комедии, где раз за разом ему напоминали, что должно произойти, когда снимут гипс. Причем неосознанно и неспециально: то витрины аптек, пропагандирующие безопасный секс, а то и недавно въехавшие в соседнюю квартиру молодожены, что, похоже, хотели или поставить мировой рекорд, или таки сломать свою многострадальную кровать. Ожидание угнетало и делало парня дерганым...

Стас чувствовал себя как в какой-то молодежной комедии, где раз за разом ему напоминали, что должно произойти, когда снимут гипс. Причем неосознанно и неспециально: то витрины аптек, пропагандирующие безопасный секс, а то и недавно въехавшие в соседнюю квартиру молодожены, что, похоже, хотели или поставить мировой рекорд, или таки сломать свою многострадальную кровать. Ожидание угнетало и делало парня дерганым.

Нет, он хотел этой близости, и даже очень, но… То, с какой опытностью Макс вел в их совместных ласках, ставших очень регулярными, все чаще напоминало ему о собственной несостоятельности. И если сейчас он еще мог себя оправдывать неповоротливым гипсом, то когда таковой исчезнет, будет сложно утаить, что он никудышный любовник. Тем более что его знания сводились в основном только к теоретическим и наглядным пособиям из интернета. О том же, кто и в какой роли окажется, Стас предпочитал не думать.

- Гипс снимут уже завтра? – невзначай спросил его Макс, ставя на стол две чашки с ароматным чаем и тарелочку с неаккуратными, но хотя бы съедобными бутербродами (верх кулинарных способностей блондина).

Вопрос застал парня врасплох, ведь он не раз и не два называл дату, а журналист забывчивостью как-то не страдал.

- Да. А что? – действительно, при такой растерянности нападение – лучший способ защиты.

- Я пойду с тобой, - спокойно ответил ему Макс и, улыбнувшись, отпил из своей чашки, однако заметив сомнение на лице любимого, добавил: - Но если ты не хочешь…

- Нет-нет, я не против, - тут же поспешил заверить Стас, что все нормально, хотя нормально как раз таки для него и не было.

- Зайдем потом ко мне отметить? – еще один провоцирующий вопрос, и парень дернулся, чуть не поперхнувшись чаем.

Вот так, прямым текстом, ему намекали, что его хотят, а он в ответ пока боялся дать какие-нибудь многообещающие авансы, но все же нерешительно проблеял что-то наподобие «можно».

***


Говорят, человек предполагает, а Бог - располагает. Как ни волновался Стас от мыслей, что Максим будет его ждать в узеньких коридорах больницы, но не свершилось. Журналист коротко отписался в СМС о срочном вызове в редакцию и о том, что празднование «снятия тормоза жизни» переносится на вечер. Парень вздохнул бы с облегчением, но провожатым вместо любимого навязался вездесущий Саша.

- Ну как дела на любовном фронте? – схохмил парень, ловко поворачивая баранку руля. Что ни говори, а с гипсом до больницы добираться на машине сподручнее.

- Цветем и пахнем, - довольно резко ответил Стас. Не хотелось признавать, что близкая дружба Саши с Максом его нервировала.

- Ты только Максу так не скажи, а то он и так на взводе в последнее время, - вполне серьёзно пожурил его Саша, порождая удивление.

- А с чего бы это?

Мужчина посмотрел на него, точно решая, стоит ли говорить или вообще сделать вид, что и не поднимал подобных тем.

- А ты не замечал, что он вообще-то очень стеснительный? Нет, он запросто знакомится с людьми, когда нужно. Легко общается и находит точки соприкосновения. Все же это профессиональная специфика. Но вот в личных отношениях его решительность далеко не так сильна. Он тяжело впускает кого-либо в свою жизнь. А сейчас Макс каждый раз боится сделать что-то не так и оттолкнуть тебя.

Под подобным ракурсом Стас не рассматривал их отношения с Максимом. И то, что всегда без усилий принимающий решения парень может испытывать неуверенность, его удивляло. Оказывается, он не один боялся.

Ощущая напряженность, возникшую после сказанного, Саша решил немного сменить тему, сам того не ведая, сгущая краски, проезжаясь уже по дилеммам, мучившим самого Стаса:

- Но, думаю, пару поцелуев, и ты развеешь его глупые тревоги! У тебя для этого будет целый вечер, Казанова!

Заливаясь густой краской, Стас поник. Мысли, одна другой ярче, пробегали в его голове, неумолимо вгоняя в панику незабвенными названиями литературной классики «Кто виноват?» и «Что делать?» Видя молчаливость парня, водитель и сам затих, думая, что яркий румянец - просто результат не привыкшего к таким разговорам бывшего натурала. Единственное, что он мог сделать, так только мысленно пожелать удачи этим двоим.

***


Стас нерешительно преодолевал ступеньки последнего лестничного пролета, отделяющего его от двери Макса. Даром что врач в больнице строго-настрого запретил нагружать только-только сросшуюся конечность, но так малодушно оттягивая момент истины, он чувствовал себя легче. Кнопку звонка парень нажимал дрожащей рукой.

- Ты уже здесь, Стасик, - привычно поприветствовал блондин.

Макс широко распахнул дверь, пропуская своего любимого. Он был каким-то по-обычному домашним в тертых светло-голубых джинсах и белой с коротким рукавом футболке, улыбался мягко и непринужденно.

- А я уже заждался. Сашка отзвонился, что привез тебя. Думал уже терроризировать его вопросом куда ты пропал.

«Ну вот, решайся», - промелькнула шальная мысль в голове Стаса, превращаясь в отчаянную уверенность, и, притянув к себе блондина, он накрыл его губы своими, напористо целуя, с жадностью осознания, что именно такой шаг - верный. Его руки скользили по крепким плечам, спускались по гибкой спине, комкая белую ткань. Парень в его руках, вначале напрягшийся от неожиданности, расслабился, уступая и давая вести, подаваясь навстречу, ближе прижимаясь разгоряченным телом.

Грудь к груди они стояли, плотно сцепив объятья, настолько, что гул сердца Макса, вмиг зачастивший, приятной вибрацией прокатывался по телу Стаса. Голова кружилась, пространство плыло до черных пятен перед глазами из-за нехватки воздуха.

- Я торт купил, - сказал первое попавшееся Макс, как только они разорвали этот долгий поцелуй, вздрагивая, шумно вдыхая воздух, будто были под водой и только теперь могут надышаться. – Но… Думаю, торт подождет, - и парень медленно, не отрывая взгляда от любимых карих глаз, склонился, будто впервые в жизни нерешительно касаясь его губ. Действительно, зачем какой-то торт?

Этот поцелуй уже не был таким неистовым: нежный, чувственный, словно выпивающий душу, он пьянил не хуже ударившего в голову шампанского, и опять Стас почувствовал себя слишком наивным, слишком неопытным. Его дерзкая напористость казалась топорной грубостью, по сравнению с нынешним искушением медлительной чувственной ласки. Разорвав поцелуй, Стас потупил взор.

- Что с тобой? – взволнованно спросил Макс, легко поглаживая ладонью по плечу, переходя не спеша на чувствительную, как он знал, шею любовника.

- Я по-прежнему ничего не умею, - тихо просипел Стас и, желая скрыться от лучистого взгляда любимых глаз, уткнулся тому в плечо, прижимаясь еще плотнее.

- Научишься. Мы же никуда не спешим? – блондин, видимо, понимая обуревавшие Стаса сомнения, попытался отстраниться. – Я пойду поставлю чай.

Ощущая, что его покидает такое уютное, родное тепло, парень не сдержался:

- Нет. Сейчас, - и умоляюще посмотрел на Макса.

Его короткая фраза остановила журналиста.

- Ты уверен? – именно сейчас нерешительность блондина стала заметна Стасу.

- Я люблю тебя, - ответил он, просто взяв его за запястье и невесомо касаясь губами открытой ладони, только теперь понимая, что легко озвучит свои страхи. – Но слишком неумелый… - поддаваясь порыву и наблюдая за удивленным лицом любимого, все еще удерживая его за запястье, потянул в спальню.

Матрац, покрытый плотным покрывалом, прогнулся под двумя телами, когда Стас вначале просто сел, а потом и утянул за собой блондина. Ощущая на себе приятную тяжесть его тела, парень испытывал новую волну возбуждения, смешанную с какой-то щемящей трепетностью.

Плюя на доводы логики, говорящие, что первый раз проще перенести сверху, он раздвинул бедра, позволяя Максу оказаться между его ног. Видно, этим жестом он сильно удивил партнёра, так как блондин на мгновение замер, но почувствовав, как Стас под ним коротко дрогнул, склонился и, уже не останавливаясь, начал целовать его и ласкать.

Одежда медленно поддавалась нетерпеливым рукам, шалеющим от безмолвного разрешения, когда особо удачное касание вырывало еле сдерживаемый стон. Да, Стас был неумелым, но это окупалось втройне искренностью его желания.

- Да-а-а… - простонал брюнет, выгибаясь под ладонью, скользнувшей от груди к паху, наблюдая, как она размеренно движется, пока еще не плотно обхватив его член.

- Посмотри на меня, - позвал его Макс, и теперь пелена его помутневших от желания глаз гипнотизировала, не давая отвести взгляд от лица. – Приподнимись немного. Нет, только бедра, - спокойно произнес он, видя, как Стас пытается оторвать от кровати спину. И как только тот, сгибая ноги в коленях, выполнил его просьбу, подоткнул неизвестно откуда взявшуюся маленькую подушку. – Так будет легче, - ладонь прошлась по бедру, посылая мурашки наслаждения.

Тихий щелчок, заставил дернуться, но уверенный командный тон успокоил Стаса.

- Смотри на меня, - вновь попросил Макс, и, снова ощутив на своем члене руку, брюнет вздохнул, лишь немного задрожав от холодного прикосновения смазанных пальцев. – Расслабься.

Первый палец входил очень туго. И парню даже показалось, что вся нанесенная смазка куда-то исчезла. Но стоило чуть-чуть себя отпустить, рассматривая точеные черты своего любовника, напряженного, сдерживающего свое желание и оттого еще более прекрасного, как отодвигаемое в сторону наслаждение от мерного движения руки по его возбужденной плоти стирало из ощущений неприятное жжение.

Спустя несколько минут Макс добавил еще один палец, чуть надавливая на стенки, поглаживая их, толкая все глубже.

Острая вспышка удовольствия застала Стаса врасплох. Дернувшийся и едва не сбросивший любовника с кровати, парень удивленно смотрел в глаза журналиста. Смущение растаяло, так как нерешительно, будто экспериментируя, пытаясь повторить то прикосновение, он двинулся навстречу сам.

- Ммм… а-ах… - простонал он от еще одной вспышки.

Пальцы блондина с изощренной настойчивостью поддерживали равномерный ритм, ни на йоту не ускоряясь и не замедляясь. Такое постоянство выматывало, грозя довести Стаса до грани раньше, чем следовало. Но не давая тому случится, журналист отстранился. Совсем немного ему понадобилось, чтоб открыть маленькую полиэтиленовую упаковку и раскатать по члену презерватив, выдавить гель и нанести его.

- Постарайся потерпеть, - прошептал Макс, устраивая одну его ногу себе на локоть, приподымая и придвигаясь ближе. Хоть размеры партнёра и являлись вполне себе среднестатистическими, Стас все же опасался боли. – Стасик, - позвал его блондин и толкнулся, медленно преодолевая сопротивление мышц.

Стас сдерживался, чтоб не закричать, учащенное дыхание сбилось, а в носу появилась неприятная влага от наворачивающихся слез.

- Ммм… - он до боли в пальцах комкал покрывало под ним, закрывая глаза и всхлипывая на вдохе, ожидая, когда эта пытка прекратится.

- А-а-а… Стасик, милый, расслабься. Пусти меня,- хрипел продолжающий входить в него Макс, удерживаясь от более резкого движения. Он склонился, еще сильнее прижимаясь, грудь к груди, поглаживая любовника по бокам, успокаивая и успокаиваясь.

Странно, но возбуждение никуда не ушло, а виделось какой-то экзотической смесью специй, где одна жжет, а вторая дает сладость.

Стас медленно открыл глаза, и вид напряженного, изнывающего от ожидания Макса будто нашептал без слов кивнуть, разрешая двигаться дальше.

Плотно сжимающая его член ладонь подхватила ритм толчков, вначале медлительно, а потом все быстрее поднимаясь и опускаясь. Подтянув ногу Стаса выше, блондин менял наклон, уже не сдерживая тяжелого дыхания, переходящего в сладкие стоны.

Возбуждение, с дополнением в виде восхищения в светлых глазах, действовало не хуже афродизиака, и когда Макс нашел простату, несколько особо удачных толчков довели его до того, чтоб порывисто сжавшись, цепляясь за плечи журналиста, забиться в оргазме, наполняя его кулак семенем.

Наклонившись и поцеловав его, блондин вышел, снимая презерватив, чтоб самому после нескольких отрывистых движений сжатого в ладони члена кончить.

Точно одержимый, брюнет отвел в сторону его руку, поглаживая горячий опадающий пенис, интимно проводя большим пальцем от основания по уздечке к головке.

- Ха-а-а… - простонал его любовник на выдохе, приоткрыв рот, и только слова, сорвавшиеся с его губ, прервали эту сладкую муку. – А еще кто-то говорил, что ничего не умеет.

Они долго лежали, перемежая легкие касания с поцелуями, тело Стаса немного ныло, но подобный дискомфорт можно было снести. Однако неприятно стягивающая кожа все же заставила их покинуть постель и направится в душ.

Горячая вода лилась, расслабляя уставшее от перенесенного напряжения тело, и казалось, вместе со смываемой ароматной пеной геля для душа улетучились последние остатки нерешительности Стаса. Ласкать и исподволь касаться, что-то блаженное шептать не менее довольному Максу, вот чем занимался парень, чувствуя себя как рыба… в прямом смысле в воде. Уютным, естественным, будто так и было всегда, оказалось игриво прижать блондина грудью к стене душевой, оглаживая его бедра, подымаясь выше к талии, а затем мягко скользить по лопаткам к плечам; сделать чуть резковатый укус за загривок, но услышать в ответ приятный полусмех-полустон; почувствовать, как отклоняется шея, открыто позволяя целовать, целовать, целовать… Безумство, но вряд ли бы ему надоело. Возбуждение не замедлило проявиться во всей своей красе, причем взаимное, так как Макс, ухватив руку Стаса, медленно положил ее на свой стояк, задавая медлительно тягучий ритм. Парень не смог бы сейчас это озвучить, но ему нравилось, до жути нравилось чувствовать, как прогибается блондин от его неловких движений, как сдавленно набирает воздух грудь от легкого сжатия, как порывается, но сдерживается, чтоб не толкнуться бедрами, разрешая эту игру. Стас мог бы представить себя на занятиях, выполняющим лабораторный эксперимент, призванный изучить и запомнить. И он запоминал: каждый томный вздох, каждую чувствительную точку на теле любимого, сразу фиксируя в памяти и одновременно повторяя пройденный материал. Но долго такое истязании продлиться не могло.

- Возьми меня, - хрипло попросил Макс, упираясь ладонями в скользкую от воды плитку на стене, прогибаясь, так чтоб Стасу стало удобно.

Шалеющий парень не мог поверить своим глазам.

- Ну же, - подрагивая, поторопил его любовник, сам прикрывая глаза и, точно смущаясь, опуская голову.

Запомнив на себе как нужно действовать, Стас, стараясь не паниковать и не поспешить больше необходимого, опустил руку и осторожным нажимом пальца попытался обвести по кругу, а затем проникнуть, раздвигая мышцы сфинктера. Парень даже ойкнул, когда с удивлением обнаружил, что два пальца мягко один за другим вошли в анус, тут же охваченные мышцами и сжатые. Там было влажно.

- Макс? - только и смог сипло позвать Стас, от чего тот, теперь уже точно смущаясь, ответил:

- Я подготовил себя еще перед твоим приходом. И если бы ты не был так настойчив… После чая с тортом я бы сам попытался тебя соблазнить. Если это все вопросы, то я все еще хочу тебя, - блондин прогнулся сильнее в спине, ощутимо и, видимо, целенаправленно сжимая мышцы, сдавливая его пальцы.

Оцепенение как рукой сняло. Макс хотел его, ждал его, черт, да он даже… Стасу больше всего хотелось теперь только не оплошать. Подрагивая от возбуждения, он вытащил пальцы и приставил головку члена к анусу. Мысленно досчитав до трех, парень толкнулся внутрь. Мышечный спазм - и тут же расслабление, стон блондина, почти рычащий, - и тот сам подается навстречу в нетерпении.

Дальнейшее Стас мог вспоминать лишь отрывками, понимая, что его действия слились в один непрерывный поток чувственности. Все еще льющаяся вода живописными струйками стекала по спине Макса, растрепанные влажные светлые волосы топорщились в разные стороны, добавляя его почти идеально-модельной внешности какой-то домашней простоты и легкости. Увеличивал ли Стас силу толчков, менял ли угол проникновения - все зависело даже не от него, а от Макса. Точно ведомый, он следовал за желанием доставить удовольствие и, похоже, у него это получалось. Блондин на каждый особо глубокий толчок отвечал стоном или подавался навстречу, блаженно запрокинув голову.

Финал оказался непредсказуемо быстрым, но ослепительным. Замирая в последнем толчке, Стас с дрожью зацеловывал спину Макса. И плевать на неприятный хлорированный привкус воды: ему было сладко.

Утомленные, они почти сразу вернулись в разворошенную ранее спальню. Точно два пресытившихся едой кота (что мирно валялись облюбовав одну из книжных полок), парни вяло лежали на кровати, позволяя друг другу неспешные ласки прикосновений. Даже усиленная пробежка в парке никогда так не выматывала, и каждое легкое движение поглаживающих рук вот-вот грозило разморить их окончательно.

- Макс? – сонно зевнув, позвал Стас.

- Ммм… - ответил тот, выныривая из полудремы.

- А как ты хотел меня соблазнять? – отчего-то именно сейчас этот вопрос стал ему интересен.

- Тортом… - кратко ответил блондин, но заметив слишком ошеломленный взгляд парня, уронил тяжелую голову, зарываясь лицом в подушку и тихо повествуя уже оттуда: - Магазинный все равно невкусный. Так что я с чистой совестью «нечаянно» уронил бы отрезанный кусок… Ну-у-у… куда-нибудь уронил. А там… раздеть… стирка… - Макс перешел на совсем уж неразборчивый шепот.

- Макс? – Стас специально подполз ближе, заставляя журналиста повернуться к нему лицом, наблюдая очень непривычную картину: легкий, едва заметный румянец, будто напылением покрывший скулы блондина. Сразу из головы вылетели все вопросы, что так хотелось задать. Сам он до недавнего времени - а вернее сказать, до сегодняшнего дня - до безумного отчаянья мучился сомнениями и нерешительностью, так что награждать чем-то подобным Макса, пусть и в угоду любопытству, не стал. – Завтра покажешь? – попросил он.

- Что? – Макс мимолетно напрягся.

- Хочу соблазнение тортом… - был ему тихий ответ, прервавшийся поцелуем.

@темы: Экстра от другого автора, Френдзона

---

Про Ask

Давно хотел сказать, что я очень благодарен людям, задающим мне вопросы на Ask'е.
В частности тем, чьи вопросы необычные и интересные - есть такие, которым я просто готов аплодировать, отвечать на них для меня большая радость и удовольствие.

И заодно должен извиниться перед теми, на чьи вопросы я не отвечаю. Зачастую это просьбы дать ссылку на мой ВК, но есть и другие вещи, на которые мне по тем или иным причинам отвечать не хочется.
Еще я не всегда комментирую фразы без вопросов - просто когда мне пишут в стиле "какой вы классный автор" я мысленно благодарю человека, но в ответ это не пишу, потому что смысла не вижу. Это же не Фикбук, на Фикбуке я отвечаю (пкм, стараюсь) всем.
Поэтому, если что, не обижайтесь на меня)

И еще раз спасибо тем, кто мной интересуется, это чертовски приятно)

@темы: Читателям

---

Снеговик

Решил сделать новогоднего снеговика из холодильника)

Тут еще два изображения)

*

@темы: Поговорить

---

"Аверс", закончен

Работа на Фикбуке.

АВЕРС У каждого человека есть дата рождения и дата смерти. А между ними - черточка длиною в жизнь.	Бета: Lonescream
	Рейтинг: PG-13
	Жанры: Джен, Слэш (яой), Ангст, POV, AU, ER (Established Relationship)
	Предупреждения: Смерть персонажа
	Размер: Мини

Работа написана для  Darria*
по выбранной ею картинке.

От автора: Пожалуй, совсем не то, чего от меня ждали.

Мне пора уходить.

Я знаю об этом уже много дней, я осознаю это каждой своей клеточкой. Сидящий рядом Лир тоже знает, его молчаливое сочувствие льется на меня невидимым потоком, но от этого становится только хуже. Не упрек, не страх, а слабое подобие сожаления, заставляющее меня испытывать вину, которая мне не принадлежит. Даже растрепанный после сна Хэль понимает, что мне пора – в его рыжеволосой голове эта мысль поселилась совсем недавно, мы с Лиром никогда не любили портить ему настроение.

Мне пора уходить.

Я знаю об этом уже много дней, я осознаю это каждой своей клеточкой. Сидящий рядом Лир тоже знает, его молчаливое сочувствие льется на меня невидимым потоком, но от этого становится только хуже. Не упрек, не страх, а слабое подобие сожаления, заставляющее меня испытывать вину, которая мне не принадлежит. Даже растрепанный после сна Хэль понимает, что мне пора – в его рыжеволосой голове эта мысль поселилась совсем недавно, мы с Лиром никогда не любили портить ему настроение.

Но мы все так же сидим, не двигаясь с места, ютясь в одном одеяле на троих, раздетые почти полностью, старающиеся сохранять привычное выражение лица, словно говорящее, что все в порядке – кому? Кроме нас в квартире никого, даже лохматый безымянный кот смылся через открытую форточку еще прошлым вечером.

- Аверс, - Хэль зовет меня по имени, и я стараюсь не напрягаться, но невольно представляю, как он снова будет просить остаться еще на день, на неделю, навсегда. Именно этим Хэль бередил мне душу последние несколько суток, и я бы сердился, если бы не видел, насколько ему тяжело. Даже волосы у рыжеволосого чудовища, казалось, потемнели от вырванных с корнем нервов.

Молча поднимаю на него взгляд и чувствую, как пальцы Лира, моего родного брата, сильнее сжимают ладонь, словно желая поделиться силами.

Хэль сглатывает, судорожно дергается кадык на тонкой шее, он не может произнести ни слова, чтобы не разреветься. Этот сценарий тоже был пройден вчера, поэтому он сдерживается, зная, что мы с Лиром не любим слез. Но ему только семнадцать, и я чувствую себя тираном, когда мой жесткий взгляд встречается с его затравленно-испуганным.

- Все будет нормально, рыжик, - мой тон необычно теплый, от него у Лира сжимается сердце – я почти ощущаю это через наше прикосновение. Мы с близнецом всегда замечательно чувствуем друг друга.

Мы все одинаково сильно хотим верить этим словам, но каждый по-разному ощущает их лживость.

- С тобой же остается Лир, - я улыбаюсь и, не сдержавшись, прикасаюсь губами к виску брата – это вместо слов. – Он почти моя копия.

- Только немного ниже, - выдавливает из себя Хэль.

- На два сантиметра, - Лир кивает головой. Он младше меня на считанные минуты, если бы рядом не было рыжика, он бы точно разрыдался, а так ему приходится корчить из себя сильного. Теперь эта роль прилипнет к нему до моего возвращения. Это надолго, если не навсегда.

Хочется пошутить, в иной раз я обязательно сыронизировал бы об этих сантиметрах, но только не сейчас, ребята не поймут в их нынешнем состоянии. Я даже удивляюсь, как мне самому удается остаться спокойным и рассудительным, в то время как с двух сторон надвигаются бури эмоций, почти одинаковые, а оттого словно помноженные вдвое.

- Да, - Хэль выдыхает, краткосрочный приступ волнения немного поутих. - Но дело не в том, кто остается.

Я понимаю без продолжения. Лир, к сожалению, тоже, его пальцы на моем запястье сжимаются крепче. Он не может ехать, его не взяли из-за астмы, в медицинской карточке стоит красная печать «Не допущен». Вначале Лир хотел поехать со мной нелегально, но я его отговорил, мотивировав отказ тем, что кто-нибудь должен оставаться с рыжиком. Неизвестно, чья задача окажется сложнее.

- Ладно вам, - с напускной строгостью хмурю брови. - Это ведь не настоящая война, а всего лишь больница в тылу. Я не солдат, я медик. До линии фронта многие километры. Максимум, что грозит мне – упасть в обморок от вида чьей-то крови, а этого не случалось уже лет шесть.

Голос строгий и уверенный, я не даю им возможности спорить. Беру безвольную руку Хэля и вкладываю ее в ладонь брата, целую сцепившиеся пальцы двух самых главных в моей жизни людей. Это конец разговора, окончание вечера и финал нашей непродолжительной совместной жизни. Они понимают это лучше меня самого.

Я не повторяю им, что нужно заботиться друг о друге и не слишком грустить. Я не напоминаю, что буду писать письма каждый день. Все это было произнесено уже не один раз, незачем гонять слова по кругу.

Вместо этого я притягиваю Хэля к себе и целую его в губы. Не вижу, но чувствую слезы, невольно скатывающиеся по его щекам. В этом поцелуе нет ни страсти, ни нежности, только обнаженное отчаяние пополам с горечью разлуки.

Лир касается губами моей шеи, легко, но ощутимо, на прощание. Медлю секунду, зафиксировав этот момент в памяти, и отстраняюсь от обоих, решительно поднимаясь на ноги. Их руки до сих пор соединены, пальцы сжаты так, что не разорвать. В их сцепленных ладонях находится вся моя жизнь.

Мне пора уходить.

Аверс Фредерик Фрэа
(20 VI 1989 – 12 IX 2013)

@темы: Оглавление, Аверс, Моя работа: Проза, Мини

---

"Немного левее", мини, закончен

Работа на Фикбуке

НЕМНОГО ЛЕВЕЕ Однажды утром Егор выходил на работу и обнаружил на своей двери записку: "Видел тебя этим вечером. В следующий раз подвинься, пожалуйста, немного левее". В самом низу имелась подпись: "Восторженный зритель из дома напротив". И все бы ничего, если бы вечером Егор занимался чем-нибудь другим, а не просмотром порно.	Бета: Сэвориан Эммиарш
	Персонажи: русские, м/м
	Рейтинг: NC-17
	Жанры: Слэш (яой), Повседневность
	Размер: Мини, 16 стр

Часть 1
-
Часть 2
-
Часть 3

@темы: Оглавление, Моя работа: Проза, Мини, Немного левее

---

"Немного левее", часть 3

НЕМНОГО ЛЕВЕЕ

Автор: Solter
Бета: Сэвориан Эммиарш
Фэндом: Ориджиналы
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Повседневность
Размер: планируется Мини

Часть 3. Егор

Настойчивость Ростика вызывала у Егора двойственные чувства. Он не мог заставить себя не читать его записки, хотя сразу после прочтения их выбрасывал. Он с трудом переносил задернутые шторы на своем окне, но всякий раз утром смотрел на рядом стоящий дом. Когда Ростик трезвонил в его дверь, Егор стоял совсем рядом, прислонившись спиной к стене и закрыв лицо руками – не было сил отворить и прогнать его, или наоборот впустить...

Настойчивость Ростика вызывала у Егора двойственные чувства. Он не мог заставить себя не читать его записки, хотя сразу после прочтения их выбрасывал. Он с трудом переносил задернутые шторы на своем окне, но всякий раз утром смотрел на рядом стоящий дом. Когда Ростик трезвонил в его дверь, Егор стоял совсем рядом, прислонившись спиной к стене и закрыв лицо руками – не было сил отворить и прогнать его, или наоборот впустить.

А потом стало еще хуже – все это прекратилось. Никаких записок на двери больше не было, одной ночью Егор, как дурак, простоял в коридоре почти до утра, но Ростик не появился несмотря даже на освобожденное от ткани гардин окно. Егор почувствовал себя одиноким, брошенным, тяжело оказалось вернуться к нормальной жизни после недель, наполненных необыкновенным общением и незримым присутствием Ростика рядом.

Последней надеждой был «первый шаг», в качестве которого Егор написал короткую записку и приклеил на окно. Но это не сработало, казалось, будто Ростик вообще перестал обращать на дом Егора внимание.

Мужчину это задевало, ведь несмотря на изначальное желание все прекратить, появившееся после очередного гей-порно-ролика, оставалась масса вопросов, которые хотелось задать. Егор утешал себя тем, что дело именно в отсутствии ответов, а не в чем-то еще.

*

Близился праздник, и Егору волей-неволей приходилось думать про него: отмечать собирался с семьей – старшая сестра с мужем, их семилетние дети и очередная девушка, которую сестрица подыскала для любимого братика. Мужчина давно уже купил подарки, легче всего было с племянниками – просто заходишь в детский магазин, а остальное делает консультант. Для сестры припас серебряный браслет с подвеской в виде знака Зодиака, а с ее мужем получилось и того проще, ведь они с Егором оба увлекались холодным оружием, так что пара книг и кинжал в коллекцию уже давно лежали у Егора на шкафу.

Оставалось выбрать себе костюм. Мужчина решил отнестись к этому более чем серьезно, как к единственному способу забыть о назойливом образе Ростика, постоянно вертевшемся в голове.

Вскоре со всеми делами было покончено. На работу Егор заехал в последний раз тридцатого, только затем, чтобы проверить, все ли в порядке. Последнюю неделю декабря никто особенно делами не занимался, сотрудники приходили, чтобы попить чай и обсудить планы на уикенд, самые креативные украшали офис гирляндами, снежинками и яркими елочными игрушками. Мужчину встретили радостно, но не слишком сожалели о его уходе через пару часов.

В последний день декабря Егор валялся в кровати допоздна. Потом не торопясь принял душ, оделся в подготовленный заранее костюм, пригладил короткие темные волосы. Хотел побриться, но классическая трехдневная щетина, отражающаяся в зеркале, неожиданно понравилась ему. Так он выглядел хоть и немного старше, но серьезнее и увереннее.

- Сойдет, - махнул рукой Егор и вернулся в комнату, собирать пакеты с подарками.

Загрузив все свое добро на заднее сидение автомобиля, мужчина сел за руль. Выехал он рановато, но было необходимо еще заехать в супермаркет, купить вина, шампанского и каких-нибудь деликатесов. Стоило заняться этим раньше, но Егор спохватился лишь в последний момент и теперь предвкушал пустые полки и длинные очереди.

Так и оказалось. Довольно быстро пробежавшись по рядам, Егор обзавелся остатками французского вина и сладким ликером для сестры, закинул в корзину красной икры и любимых Лидкиных фруктов в сиропе, после чего пристроился в конец очереди за какой-то женщиной в вязаной шапочке.

- Э… Егор?.. – неуверенный голос сзади заставил мужчину отвлечься от разглядывания шоколадных батончиков у кассы и развернуться.

Ростика он узнал интуитивно. Он не был похож на фотографию – волосы немного темнее и длиннее, глаза бледно-голубые, ярко-желтая куртка, которой сейчас парень явно стеснялся.

- Привет, - Егор не знал, что говорить. Он, вроде бы, хотел эту встречу, всячески ее провоцировал, но когда она произошла – понятия не имел, что с ней делать.

- Может, поговорим? – все с той же неуверенностью предложил Ростик.

Кивнув в ответ, мужчина попросил подождать возле входа и Ростик убежал на экспресс-кассу, казалось, что ему тоже нужно пару минут, чтобы прийти в себя и вернуть уверенность. Отстояв очередь, Егор помедлил возле кассира еще немного, собирая покупки в пакет, а потом выпрямился и ровным шагом двинулся к стеклянным дверям магазина.

Ростик был уже там, тоже с пакетом, в котором угадывались очертания бутылки и пластиковых упаковок с готовыми салатами или жареными овощами. Он переступал с ноги на ногу, мерз на ветру, поэтому, сжалившись, Егор кивнул на свой «Ниссан»:

- Садись в машину.

Он помедлил секунду, а потом открыл дверцу и уселся на пассажирское, положив пакет с покупками на колени. Егор обошел автомобиль, оставив вещи в багажнике, поняв, что тянуть дальше некуда, сел за руль. Мотор он не заводил, чтобы Ростик не испугался и не подумал, что его куда-то силой везут.

- Почему ты избегал меня? – первым заговорил Ростик, а потом, словно сорвавшись с цепи, повернулся к Егору: - То есть, это, конечно, было неправильно, все, что я делал, писал тебе, смотрел на тебя… Ты не думай, я вовсе таким не занимаюсь, это вышло случайно, я заметил тебя и просто не смог… Не мог перестать. Я не больной, ты всего лишь мне понравился, клянусь. Потом стало совестно, что ты не подозреваешь, и я решился написать.

- Угу… - Егор положил руки на руль, от такого потока информации ему стало не по себе. Пара секунд ушла на анализ, который ничего радикально не изменил – отношение его к Ростику оставалось прежним. - Просто я нашел порно с твоим участием. На одном из тех сайтов.

Глаза Ростика округлились, губы приоткрылись, и Егор почувствовал угрызения совести: наверное, не стоило рубить сплеча, надо было подвести парня к теме как-то помягче. Но что сказано, то сказано.

- Издеваешься? – хрипловато поинтересовался Ростик, нервно проводя ладонью по волосам. – Я не снимался ни в каком порно. Никогда. Даже в домашнем. Да я… - он сглотнул, слегка смутившись, и отвернулся, заткнувшись.

- Что?

- У меня всего один парень был, с которым я спал. Я нигде не снимался.

Слова звучали правдоподобно, но Егор четко помнил того парня на экране – такого же оттенка волосы, комплекция, черты лица… Он видел своими глазами, видел, и не мог теперь поверить пустой болтовне!

- Все ты врешь, - со вздохом проговорил Егор. – Просто поиздевался надо мной. Да ты выглядишь, как порноактер, что я, не вижу?

- Какое это было видео? – вскинулся Ростик, сверкнув глазами. – Покажи мне его немедленно, я докажу тебе!

- Вообще-то у меня компьютер дома… - с сомнением протянул Егор, глядя на часы.

Ему нравился этот парень, нравилась его уверенность и желание убедить в своей правоте. Под давлением его эмоций Егор засомневался в том, не подвело ли его зрение. Тот ролик он не пересматривал, поэтому детали померкли в памяти, свежим оставалось только противное ощущение обмана – симпатичный и застенчивый парень оказался извращенцем, снимающимся в видео для взрослых, да в каких ролях! Поэтому теперь, когда появился шанс поверить во что-то другое, Егор за него немедленно ухватился.

- У меня есть немного времени, - Ростик немного стушевался, мужчина подумал, что тот наверняка собрался с кем-то отмечать праздник, а он сейчас его задерживает.

- Может, встретимся в другой день? – предложил он, заводя мотор. – Куда тебя подкинуть?

- К тебе домой, - решительно ответил Ростик. – Давай, я покажу тебе.

*

Двое мужчин, сидя на диване, сосредоточенно смотрели порно-ролик уже почти полных семь минут. Егор всматривался в светловолосого актера, ища в чертах его лица сходство с Ростиком - сейчас, когда сам Ростик был рядом, мужчина чувствовал себя донельзя глупо, видя разительные отличия между ним и экранным пареньком. Ростик был равнодушен внешне, смотрел, делая вид, будто ему совсем не интересно происходящее, однако по реакциям его тела, особенно нижней половины, становилось ясным истинное положение вещей.

- Видишь? - наконец спросил Ростик, поставив видео на паузу. - Может и есть что-то общее между нами, но...

- Вижу, - перебил его Егор, но парень не остановился и продолжил:

- ...посмотри на год - мне было лет пятнадцать тогда...

- Да вижу я.

- ...и тебя не смутило, что "я" вдруг разговариваю на шведском?

- Там не так уж много реплик.

- ...не говоря уже о татуировке на заднице.

Егор не ответил, присмотрелся к стоп-кадру, где татуировка хорошо была видна: циферблат с римскими обозначениями и толстыми стрелками, застывшими на 9:15. Он считал, что нужно вообще быть безголовым, чтобы делать тату на ягодице. Поэтому посмотрел на Ростика с виноватым выражением лица, которое быстро сменилось на недоверчивое - Егор сообразил, что может за этим последовать.

- Даже не знаю... - протянул он, почесывая небритый подбородок. - Вдруг ты владеешь шведским?

Ростик непонимающе смотрел и моргал глазами, поэтому мужчине пришлось подтолкнуть его немного:

- Татуировку можно вывести без шрамов?

- Шутишь? - парень, наконец, понял, к чему Егор клонит. - Показать тебе?

Откинувшись на спинку дивана и скрестив руки на груди, Егор кивнул, стараясь не улыбаться, радуясь своей победе.

Нужно было посмотреть, чтобы понять свою реакцию. Обнаженный мужчина рядом - это не то же самое, что видео в интернете, здесь сразу станет кристально-ясно, кем на самом деле является Егор. Он уже почти смирился с тем, что его тянет к обоим полам, но на практике пока свою теорию не подтверждал. Не ходить же ему по гей-клубам, тем более, когда он понятия не имеет, где таковые находятся в городе. Ростик - железный вариант. Он не откажется.

- Тьфу, - не найдя возражения, Ростик поднялся, торопливо расстегнул ремень и ширинку, а потом повернулся спиной к Егору и спустил штаны вместе с бельем до колен, показывая светлую кожу безо всяких татуировок и их следов.

Егор молчал, смотрел, и думал. И ему начинало казаться, что с мужчинами не так, как с дамами - в женщине возбуждают формы, очертания, а здесь его больше заводит перспектива увидеть, как Ростик будет отдаваться ему, услышать, как он будет стонать, чувствовать, как учащается его сердцебиение и срывается дыхание.

Подогретый повторно увиденной порнухой, мужчина совсем завелся, когда Ростик обернулся к нему, прикрываясь ладонями и вопросительно поднимая брови.

- Убедился?

- Ты даже не представляешь, как прав. Убедился, - Егор расплылся в улыбке. - Останешься у меня?

Он спрашивал напрямую, потому что не знал, как может быть иначе. Это не завуалированное приглашение домой - они ведь и так у него дома. И Егор был уверен, что Ростик не против в принципе, но вот сегодня, в Новогодний вечер... Уделить это время почти незнакомому человеку - захочет ли?

- Остаться? - казалось, парень не совсем понимает, о чем речь. Он натянул штаны обратно, но застегнул только на пуговицу, потом вернулся на диван и взглянул на время. - Ты ведь куда-то ехал...

- Ты ведь тоже, - внимательно посмотрев на Ростика, заметил Егор. - Я могу позвонить и уладить это. А ты?

- Да. Я тоже.

Звонить никто не стал. Ростик первым начал действовать, удивив и обескуражив мужчину - в одно плавное движение пересел к нему на колени, обхватил рукой за шею, зарывшись жадными пальцами в волосы, и поцеловал в губы. Горячий поцелуй, нетерпеливый и долгожданный, Егор ощущал себя подопытным кроликом, над которым ставят безумно приятный эксперимент. Сколько бы там парней не было у Ростика, а целоваться он где-то научился, его язык ласкал рот мужчины, проводил по зубам, прикосновения из ласковых превращались в напористые и резкие. Вскоре Егор не выдержал сам, он многому научился из видео, но сейчас все это оказалось бесполезным, ведь он отлично понимал, что нужно делать.

Обняв Ростика за талию, подцепил ладонями его свитер и потянул вверх - тот понял, отпустил шею мужчины и позволил снять с себя верхнюю одежду, после чего снова вернулся к поцелую, но на губах не задержался, переместившись к шее. Егору стало жарко до дрожи, тело Ростика тоже горело огнем в его руках.

Возбуждение туманило рассудок, мужчина почти не помнил, как они избавились от остальных деталей гардероба, но совсем скоро он уже прижимал стонущего Ростика к дивану, покрывая поцелуями его грудь. Удивительным открытием для Егора была реакция на прикосновения к соскам - парень вздрагивал и тихо поскуливал, хватаясь за голову мужчины и притягивая ближе к себе.

Такая реакция срывала все тормоза, но Егор помнил, что совсем не имеет опыта и поэтому может принести много неприятных ощущений своему партнеру.

- Ростик, что мне нужно делать? - шепотом спросил он, с трудом оторвавшись от желанного тела.

- А-а-а... - рассредоточенным взглядом посмотрев на Егора, протянул парень. Потом он нахмурился, собирая мысли в кучу, и проговорил: - Смазка есть? Презервативы?

- Презервативы есть, - на то, чтобы достать и предъявить их Ростику ушла пара секунд. - А смазка...

- Обойдемся, - оборвал его парень, - я сам.

Он действительно сделал это сам. Облизал свои пальцы, завел руку вниз, прикрывая глаза от смущения, толкнулся в себя и взялся растягивать, быстро и настойчиво, не получая от этого удовольствия и стремясь поскорее закончить. Егор наблюдал, не понимая, почему его не воротит от этого зрелища, почему он наоборот не может дождаться, когда сам окажется в горячем теле, заполнит его собой, вырвет первый настоящий стон из губ Ростика.

"Я гей", - успел понять мужчина, прежде чем Ростик шепотом сообщил ему, что очень ждет.

Поначалу Егор чувствовал себя неуверенным, двигался медленно, осторожно, держалруками бедра парня и все время останавливался, чувствуя, как тот сжимается и стискивает зубы. Потом, подбадриваемый тихими просьбами, стал раскованнее и свободнее, а вскоре от первоначальной неловкости не осталось и следа. Егор выбрал подходящий темп и угол, и своими толчками всякий раз заставлял Ростика вскрикивать от резких волн удовольствия, царапать обнаженные плечи, за которые приходилось держаться.

Отдача была такой, что Егор стонал не тише, чем Ростик под ним. Не с чем было сравнить то удовольствие, которое он испытал от этой близости - на теле обоих мужчин остались многочисленные синяки и засосы, спину Егора покрывали короткие царапины. Он кончил резко и почти неожиданно, оставаясь в этот момент внутри, а Ростик почти догнал его, отстав всего на несколько секунд.

Оба долго еще не могли отдышаться, прийти в себя и выпустить друг друга из согревающих объятий - только телефон Егора, начавший трезвонить из коридора, разрушил эту усталую идиллию.

*

Егор извинился перед сестрой и сообщил, что заболел и не приедет, но на предложение зайти к нему ответил решительным отказом – Лидка благодаря этому начала догадываться, чем именно болен ее брат, но тому было все равно. Ростика дома и так никто не ждал.

В короткий срок они организовали праздничный стол, Егор открыл вино, Ростик переложил на тарелки еду из отдела кулинарии супермаркета. Получилось немного и скромно, но оба мысленно пожали плечами, ведь особо наедаться никто не собирался. По бокалу, и обратно друг в друга.

Это был первый Новый Год, который Ростик встречал с мужчиной, он был уверен, что это хороший знак. Первый Новый Год, когда Егор находился не в шумной и интересной компании, но ничуть не жалел об этом. Первый праздник, который подарил им обоим невиданные раньше впечатления, неожиданные открытия в лице друг друга.

И первая ночь, которую они провели вместе.


*П.С.*

- Ростик, - позвал Егор, первым отдышавшийся и вынырнувший из-под одеяла, - а ты убрал телескоп, когда уходил?

- Убрал, - лениво отозвался парень, поглаживая кончиками пальцев любовника по груди. – А что?

- Похоже, у меня мания, - с улыбкой сообщил Егор, поглядывая на окно, в которое уже проникал свет утра нового года. – Постоянно кажется, что кто-то следит из твоего дома. Ты только не смейся…

Ростик смеяться не стал, он выбрался из одеяла, прошагал к окну и плотно задернул штору. На всякий случай.

@темы: Моя работа: Проза, Немного левее

---

"Немного левее", часть 2

НЕМНОГО ЛЕВЕЕ

Автор: Solter
Бета: Сэвориан Эммиарш
Фэндом: Ориджиналы
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Повседневность
Размер: планируется Мини

Часть 2. Ростик

Приклеив очередную записку на уже хорошо знакомую дверь, Ростик спустился на улицу и остановился возле подъезда, вдыхая свежий декабрьский воздух и бездумно улыбаясь. Он до сих пор чувствовал себя невероятно хорошо, вечер и правда получился незабываемым, таким, которых раньше не выпадало. То ли дело в алкоголе – Ростик отлично видел в телескоп бутылку, к которой мужчина постоянно прикладывался, - то ли виновата «смена рациона». Он вообще полагал, что увидев, какие сайты подкинул Ростик, Егор начнет плеваться, а потом передвинет стол так, чтоб из окна не было видно, или попросту не станет больше раздвигать шторы. А вышло все гораздо лучше...

Приклеив очередную записку на уже хорошо знакомую дверь, Ростик спустился на улицу и остановился возле подъезда, вдыхая свежий декабрьский воздух и бездумно улыбаясь. Он до сих пор чувствовал себя невероятно хорошо, вечер и правда получился незабываемым, таким, которых раньше не выпадало. То ли дело в алкоголе – Ростик отлично видел в телескоп бутылку, к которой мужчина постоянно прикладывался, - то ли виновата «смена рациона». Он вообще полагал, что увидев, какие сайты подкинул Ростик, Егор начнет плеваться, а потом передвинет стол так, чтоб из окна не было видно, или попросту не станет больше раздвигать шторы. А вышло все гораздо лучше.

Наконец замерзнув, парень натянул на голову капюшон и двинулся к своему подъезду, который находился почти напротив этого. Он не планировал так надолго задерживаться у окна, ведь утром предстояло вставать на пары, но то, что творил с собой Егор, просто не давало ему отойти оттуда ни на шаг.

Даже не закрывая глаз, Ростик мог вызвать в памяти силуэт Егора. Левее двигаться тот не захотел, поэтому по-прежнему был виден в профиль, и парень хорошо запомнил расстегнутую молнию брюк, задранную к груди домашнюю футболку, запрокинутую назад голову, открывающую шею с резко очерченным кадыком, и руку, ожесточенно двигающуюся по члену, время от времени меняющую ритм и скорость. Одни воспоминания об этом приятно кружили голову, а уж какой кайф Ростик словил ночью, когда не смел даже отойти на минуту в ванную и помыть руки, не передать словами.

Ростик никогда не подозревал, что впадет в такую зависимость, тем более от человека. Они с семьей переехали в высотку сразу же, когда дом сдали в эксплуатацию, и у Ростика в этом районе не было ни друзей, ни даже знакомых, но это особенно не волновало парня: в университете у него прекрасная компания, а свободное время он любил проводить с младшим братом.

Именно из-за брата все началось. На день рождения шестилетний Славик попросил подарить ему телескоп – он увлекался космосом, собирал журналы про вселенную и смотрел целую прорву научных передач. Настоящий телескоп, пускай даже небольшого размера, стоил очень дорого, поэтому Ростику пришлось подключить к подарку родителей, и с их помощью удалось осчастливить мелкого надолго. Но с октября небо постоянно было затянуто тучами, поэтому телескопом Славик не пользовался.

Им начал пользоваться Ростик, поначалу просто ради интереса, чтобы скоротать несколько минут перед сном. Заглядывал в окна, наблюдал чужие жизни, додумывал диалоги тех людей, которых видел разговаривающими друг с другом. А однажды наткнулся на слабо освещенное окно Егора и задержался с ним надолго.

Это больше всего походило на одержимость. Ростик выяснил, в котором часу мужчина появляется дома, и постоянно следил за ним, даже когда он не делал ничего особенного – ждал того момента, когда Егор включит порно. Серьезный и немного скучноватый мужчина целиком преображался в моменты страсти, раскрывался и искрил эмоциями, и это приводило Ростика в восторг. Так продолжалось достаточно долго, и вскоре парню стало не хватать наблюдений, поэтому он решился оставить на дверях Егора записку, прощупать тем самым почву.

Текст он переписывал много раз. Слова казались дурацкими, то слишком серьезными, то наоборот, то чересчур издевательскими, то невыразительными. Ростик опасался, что своим посланием заставит Егора задернуть шторы и больше никогда не показываться, но терпеть день за днем одно и то же безо всякой отдачи уже не было сил.

И он рискнул.

*

«Егор. Откуда ты знаешь, где я живу?»

«Посчитал окна. Это нетрудно. И я знаю, как тебя зовут. И твою фамилию тоже. Но этого маловато, может, познакомимся поближе?»

«Ты следил за мной? Откуда знаешь фамилию?»

«Видел счета за электричество, нашел тебя в фейсбуке. Игнорируешь мои вопросы? Стесняешься? Вряд ли, ты ведь не закрываешь от меня шторы. Тогда что?»

«Я не знаю. Это все как-то неправильно»

Последние слова Ростик читал на фоне задвинутых штор. Сейчас плотные складки ткани напоминали ему опущенный театральный занавес, означавший, что парень сделал что-то не так. Какие-то слова оказались лишними, возможно, он слишком торопился… Но ведь разве то, что Егор шел на контакт, не означало, что он не против общения?.. Может быть, он считает, что Ростик слишком плохо выглядит?..

На всякий случай он посмотрелся в зеркало, но тут же отрицательно покачал головой. Нет. С внешностью у него все замечательно, недаром девочки заглядываются, не зная о его ориентации. Наверное, стоит дать понять Егору, с кем он имеет дело.

Для этого Ростик перерыл все свои фотографии и выбрал наконец одну, которая была лучше остальных. В полный рост, расстегнутая куртка, широкие джинсы с горизонтальными прорезями на коленях, черные кеды. Снимок Ростику не очень нравился – кеды выглядели потертыми и старыми, взъерошенные светлые волосы терялись на фоне желтой листвы деревьев, но ничего лучше у него не нашлось.

Распечатав фотку на цветном принтере, Ростик тихо вздохнул, но все же подписал фотографию словами «Я не страшный, не прячься от меня». Подумав, что подобное уже было, пожал плечами и спрятал лист под подушку до ночи – бегать так часто, да еще и по светлому, в Егоров подъезд он не рисковал.

*

Следующей ночью шторы были открыты. Комнату Егора заливал неяркий электрический свет, самого мужчины пока не было, но компьютер стоял включенным, Ростик видел стандартный рабочий стол с пейзажной заставкой. На стекле пока было пусто, но парень приготовился ждать.

Егор появился с тарелкой, поставил ее на стол и взялся за телефон. Болтал минут двадцать, щелкая какие-то сайты – Ростик расслабился и тоже сбегал на кухню за едой и, как потом понял, ничего особого у своего наблюдательного пункта не пропустил.

А когда мужчина положил трубку, Ростику стало не до ужина.

Видимо, сайты пришлись Егору по вкусу, потому что один из них парень узнал на экране, но взгляд быстро перевел обратно на мужчину. Тот словно устроил шоу для своего единственного зрителя, словно знал, что Ростик глаз с него не сведет. Егор откатил стул влево, как парень и просил в самом начале, потом отправил на пол футболку, позволяя рассмотреть очертание мышц пресса и прямую дорожку темных волос, ведущую к паху. Ростик прикрыл на мгновение глаза, глубоко вдохнул и облизнул губы. Когда он снова посмотрел в телескоп, Егор уже расстегивал ширинку, спускал джинсы на бедра и раздвигал ноги.

- Капец…

Ростику казалось, что все происходит во сне – слишком непохожим было поведение Егора на его стандарты.

Когда рука мужчины коснулась члена, Ростик сглотнул и оттянул воротник свитера: становилось чересчур жарко. Через минуту он вообще открыл форточку, впуская в комнату ночную свежесть, а потом сам, не сдержавшись, накрыл ладонью член – Егор в доме напротив не медлил, его пальцы крепко сжимали подлокотник кресла, глаза были зажмуренными, брови – сведенными, а ладонь двигалась медленно, с оттяжкой.

Теперь Ростик точно поверил, спектакль разыгрывают для него. С какой целью – непонятно, но не отказываться же, когда само в руки идет.

Это была лучшая ночь за последний месяц. Он время от времени откидывался на спинку стула, потому что невозможным казалось выдержать двойное напряжение, шедшее от Егора и от самого Ростика. Каждый раз неизменно возвращался к телескопу – мужчина даже не смотрел в эту сторону, только взгляды в монитор кидал, но все больше его глаза были закрыты, видимо, работало воображение.

Крышу сносило, стоило только подумать, что и кого представлял в эти моменты Егор.

Одно только омрачало настроение Ростика – записка на окне в этот раз так и не появилась.

*

На этом все хорошее и закончилось. Никаких больше записок – Ростик писал сам, но ответа не получил ни разу, хотя сейчас не гнушался и днем приходить. Однажды даже номер своего телефона оставил, но и это не помогло, Егор не звонил, не писал, отгородился шторой и не подавал признаков жизни.

До нового года оставалась неделя, Ростик не строил больше планов на праздник, не готовил никому подарки, отклонял те немногие предложения на главную ночь в году, которые еще поступали. Все пытался разобраться, что же он сделал неправильно, но понять никак не удавалось. По всему выходило – неправильно было с самого начала. Записки на двери, наблюдение за мужчиной в телескоп… Странно, что Егор сразу не послал Ростика лесом.

Но ведь не послал! Почему теперь ведет себя так, как надо было раньше?

Не выдержав, парень набрался решимости и пошел к Егору в выходной, когда знал, что тот точно будет дома. Минут десять звонил, потом стучал кулаком, но дверь ему так и не открыли. Расстроенный, Ростик убрался к себе, сложил телескоп и запихнул его подальше в шкаф. Все. С этим покончено. Он не позволит испортить себе праздник!

@темы: Моя работа: Проза, Немного левее

---

"Немного левее", часть 1

НЕМНОГО ЛЕВЕЕ

Автор: Solter
Бета: Сэвориан Эммиарш
Фэндом: Ориджиналы
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Повседневность
Размер: планируется Мини

Часть 1. Егор

Застегнув молнию на зимней куртке, Егор бросил последний взгляд в зеркало, подумал, что и так сойдет, щелкнул выключателем и толкнул входную дверь. Подъезд заливал серый уличный свет, несколькими этажами выше кто-то гремел крышкой мусоропровода, внизу рычал мотор грузового автомобиля. Егор захлопнул дверь и повернулся, чтобы закрыть ее на второй замок, но так и не донес ключ до скважины: прямо под глазком на скотч был приклеен лист бумаги...

Застегнув молнию на зимней куртке, Егор бросил последний взгляд в зеркало, подумал, что и так сойдет, щелкнул выключателем и толкнул входную дверь. Подъезд заливал серый уличный свет, несколькими этажами выше кто-то гремел крышкой мусоропровода, внизу рычал мотор грузового автомобиля. Егор захлопнул дверь и повернулся, чтобы закрыть ее на второй замок, но так и не донес ключ до скважины: прямо под глазком на скотч был приклеен лист бумаги.

На первый взгляд мужчине показалось, что бумажка совершенно пуста, но текст обнаружился на обратной стороне, когда он отклеил скотч.

«Видел тебя этим вечером, - написано было от руки синей пастой. – В следующий раз подвинься, пожалуйста, немного левее». В самом низу имелась подпись, сделанная шрифтом помельче: «Восторженный зритель из дома напротив».

Егор перечитал незамысловатый текст несколько раз, а потом смял бумажку и принялся оглядываться по сторонам, смотреть, не наблюдает ли кто за ним прямо сейчас. Из-за двух других дверей, располагающихся на лестничной площадке, не доносилось ни звука, наверху уже все стихло, но он все-таки поднялся на один пролет вверх, убедившись, что там пусто.

Засунув скомканную до маленького шарика записку в карман, Егор заторопился вниз – нужно было еще прогреть двигатель.

*

Уже семь лет являясь работником небезызвестной рекламной компании, Егор занимал должность руководителя направления, поэтому мог себе позволить приезжать в офис к одиннадцати, а уезжать часа в три, конечно, кроме тех дней, когда приходилось задерживаться допоздна благодаря закрытию отчетности. Егор любил свою работу и строил вокруг нее всю жизнь, именно поэтому его однушка выглядела по-настоящему холостяцкой, подруги не было, а все развлечения сводились к часу-другому в ближайшей от работы пивной. Свободное время, которого оставалось предостаточно, мужчина тратил на он-лайн игры, виртуальное общение и фильмы. По вечерам кино, которое он смотрел, обычно имело порнографическое содержание, и очень часто Егор просто не мог сдержаться.

Девушки у него случались не то чтобы редко – раз-два в месяц. К постоянным отношениям Егор не был готов, опыт показывал, что дамы отвлекают и от работы, и от игр, а жертвовать своим комфортом ради другого человека мужчина не собирался еще лет пять. Потом уже, когда статус заставит остепениться, все придется менять – образ жизни, квартиру, нужно будет приобрести семейный автомобиль и отыскать достойную спутницу.

Но до этого еще, как говорится, дожить, поэтому пока Егор работал по семь часов в сутки, питался едой из доставки и смотрел вечерами порнуху. И не подозревал, что в эти сугубо личные моменты кто-то другой может смотреть его.

Напротив девятиэтажки Егора пару лет назад построили новый высотный дом, заслонивший весь пейзаж. Жильцы жаловались и писали во всевозможные организации, а Егор просто посмотрел стоимость квартир в этом доме и подумал, что можно было бы переехать именно туда, ведь район ему нравился.

А теперь выяснилось, что кто-то шибко умный из этой новостройки за ним наблюдает!

Егор размышлял на этот счет по пути на работу. Шторы он никогда не закрывал, они вообще служили только декоративным украшением и наверняка насобирали на себя тонну пыли. Поэтому любой желающий мог при наличии бинокля видеть все, чем занимался мужчина в комнате. Обычно он там сидел перед компьютером, ел перед компьютером, онанировал перед компьютером, спал – но уже в кровати.

Он припомнил текст записки, но обнаружил, что в точности воспроизвести его не может. Ясно помнил, просили подвинуться влево и представлялись зрителем из дома напротив. Восторженным. Мужского пола.

Если это был какой-то прикол, Егор совершенно не понимал его смысла. Кто-то мог сделать провокационные фотографии с целью шантажа, но Егор не являлся настолько значимой и известной персоной и не беспокоился, что кто-то на работе узнает, чем он занимается одинокими вечерами. Наиболее реальным предположением казалась одинокая женщина, стесняющаяся познакомиться прямо, поэтому прикрывающаяся мужской личиной. Хотя зачем – Егор не представлял.

В то, что писать такое мог мужчина, Егор поверить не мог.

*

В этот день Егор намеренно задержался на работе допоздна. Вернувшись в квартиру, замер возле окна, опираясь на заваленный журналами подоконник, и пригляделся к светящимся окнам напротив. Их было полно. Одни затянуты паутинами тюлей, другие отгорожены шторами, третьи теплые, но пустые. Кое-где дети уже налепили на стекла снежинки, на последнем этаже сверкали цветные гирлянды. Невозможно вычислить, откуда наблюдали за Егором.

Отказываться от привычного ритма жизни мужчина не хотел. Поэтому он высвободил из плена шитых тесемок шторы и плотно занавесил окно, после чего сел за монитор компьютера и глубоко погрузился в мир сетевых игр. Заниматься рукоблудием не было никакого желания.

*

Декабрь перевалил за середину, работы накапливалось с каждым днем все больше, поэтому Егору было уже не до незнакомого вуайериста, ровно как и не до собственного удовольствия. Приходилось успевать все: курировать работу подчиненных, вести переговоры с заказчиками, тормошить всех подряд на предмет отчетов, постоянно общаться с руководством на сотни разных тем. Егор не слишком беспокоился, такой предновогодний ажиотаж наблюдался в каждом декабре и был ему знаком и в чем-то приятен: наконец мужчина чувствовал себя по-настоящему нужным и значимым.

Дома он успевал только поужинать да пару часов посидеть в интернете, поэтому шторы, как ненужную ширму, пришлось раздвинуть – с занавешенным окном Егор ощущал себя некомфортно, будто сидел в психушке, а не в собственной квартире. Опасаться ему было нечего, ведь после соцсетей и непродолжительного рейда по подземельям сразу ложился спать.

Очередным утром, когда Егор выпил полчашки кофе, ничем не закусывая, и вышел за дверь, он снова обнаружил знакомого вида бумажку. Сорвал ее с двери уже с интересом, а потом на весь подъезд расхохотался: «Не прячься от меня, пожалуйста».

Записка настолько развеселила мужчину, что настроение было на высоте весь день, и бумажку на этот раз он не выбросил, а, придя вечером домой, решил написать своему поклоннику ответ. Даже интересно было, насколько хороший бинокль там, в доме напротив. Поэтому, отыскав лист в клетку и моток скотча, Егор маркером написал: «У меня работа, я не буду развлекать тебя сегодня».

Шторы на этот раз он закрывать не стал, но очень скоро пожалел, ведь все время теперь хотелось посмотреть хотя бы искоса туда. Толку от таких взглядов никакого, а вот наблюдатель мог бы заметить интерес и сделать какие-то свои выводы. Воспринял бы игру всерьез, подумал невесть что, а если это все же долгоиграющий розыгрыш, то решил бы, что Егор наконец купился.

Утром Егор высунулся в подъезд сразу же, когда проснулся. Записка уже была там, скорее всего, ее лепили посреди ночи. Повезло, что никто не сорвал раньше, кто-то ведь ходит на работу в нормальное время, на восемь или девять часов. Впрочем, только подумав об этом, Егор смекнул, что та записка, которая заставила его запаниковать, могла быть вовсе не первой.

«Дело в работе? Может, закончились сайты?» - Егор непроизвольно хмыкнул, ведь дальше на бумажке имелось больше восьми адресов веб-страниц, ни один из которых мужчине не был знаком.

Стало до невозможности интересно, но работу отложить ради порно Егор никак не мог. Хотя если бы он решил посмотреть сайты сейчас, наверняка можно было бы даже окно не зашторивать, вряд ли зритель ждет от него подвоха в дневное время суток. Минут пять мужчина сомневался, но потом со вздохом положил записку на клавиатуру и в ускоренном режиме стал собираться в офис.

День тянулся удивительно медленно, Егор все время вскидывал взгляд на офисные часы и беспричинно сердился на коллег, а те, видя плохое настроение начальника, старались поменьше к нему обращаться и шептались за его спиной. В конце концов, плюнув на все, мужчина собрался домой пораньше, проехал без пробок и оказался у подъезда всего в четыре часа – рекорд, как для декабря.

Записки на дверях не было – ничего удивительного, ведь день на дворе, но Егор немного огорчился, переписка, хотя и была медленной, но все равно ему немного нравилась. Разнообразили жизнь эти бумажки на дверях, а прямо сейчас существование скрасят восемь адресов, каждый из которых мужчина собирался просмотреть хотя бы мельком.

- Твою же мать… - открыв первый сайт, Егор схватился за голову. – Извращенец!

Только сейчас Егору стало понятно, что это серьезнее, чем он предполагал. Видео было мужским, стоп-кадры на заглавной странице не давали в этом ни капельки усомниться. Помедитировав на этот сайт и не решившись ни закрыть его, ни глянуть хоть что-то, Егор решил взглянуть на следующий.

Таким образом он проверил еще три странички, все они были разными, стоп-кадры на видео тоже отличались, а вот тематика везде одна и та же. Ясности в дело это не внесло: по-прежнему Егор думал, что это может быть какой-то затянувшийся прикол, или же абстрактный мужик из соседнего дома в самом деле на него заглядывается. Какой вариант лучше, Егор не понимал.

Побарабанив пальцами по столу рядом с клавиатурой, мужчина решил, что нужно хотя бы попробовать. Как только ему станет противно – выключит и больше к подобному никогда не вернется, а новые впечатления лишними не будут. В его возрасте надо знать жизнь со всех сторон, тем более, если через интернет.

Но браться за это дело немедленно Егор не стал, его моральные принципы просто-таки вопили о том, что вот-вот будет совершена ошибка, после которой он никогда не сможет уважать себя так же, как раньше. Помогал только один аргумент – никто не узнает. Можно считать, будто на «плей» он нажал просто случайно. Чтобы меньше нервничать, Егор приготовил себе почти настоящий ужин из пельменей и вареной картошки, сварил кофе, а потом вылил в него изрядное количество коньяка. Бутылка, которую ему подарили еще на прошлое Рождество, теперь стояла открытой рядом с монитором, и глядя на нее, Егор ощущал прилив уверенности, распространяющейся по телу вместе с алкоголем.

Умостившись на стуле, Егор выбрал наиболее невинный, как ему казалось, видеоролик. Включил и сразу же поставил на паузу, сделал пару глотков кофе и проговорил, обращаясь к самому себе:

- Так, ладно. Я же не снафф смотреть собрался.

С несокрушимой уверенностью в глазах Егор положил руку на мышку.

*

Егор напился.

Бутылка фирменного коньяка стояла на столе совершенно пустой, а он все равно время от времени брал ее в руки и проверял, не осталось ли там хоть чего-то. Другого алкоголя в доме не было, а время уже перевалило за ту границу, когда можно спуститься в магазин и чем-нибудь закупиться.

Количество просмотренных роликов превышало пятнадцать: каждый из них был не короче десяти минут, а некоторые длились больше двадцати. Мужчина пил, смотрел и удивлялся тому, как это может происходить. Столько вариантов секса, о которых он никогда раньше не знал, такие позиции, о которых не подозревал. Единственное, что немного смущало – все это нужно делать с мужчиной, но на половине бутылки Егор воспринимал это философски. Во всем есть свои минусы.

А порно – это всегда порно, и на мозг, особенно расслабленный коньяком, действует одинаково, потому Егор давно сидел со спущенными штанами и прикушенной губой. И думал, что это ненормально, чтобы гей-порно так заводило, но… Мужские стоны, низкие и хрипловатые, шлепки бедер об ягодицы, быстрые движения, прогибающиеся от напряжения тела, гладкая золотистая кожа, покрытая татуировками, и то неподдельное удовольствие, которое испытывали актеры – все это в сумме сводило с ума. Егор, слишком привыкший к тому видео, что смотрел всегда, открыл для себя новые горизонты.

Ночь у Егора выдалась замечательной. Часам к четырем утра он протрезвел и запустил полную проверку компьютера на вирусы, а сам поднялся, чуть пошатнувшись, выглянул в окно. В высотном доме светилось всего несколько окон, поэтому если за Егором и наблюдали, то явно из темноты. Но мужчина не огорчился, улыбнулся во всю и приклеил к окну записку: «Было круто». Щелкнул выключателем, погружая квартиру в ночь, и завалился на кровать не раздеваясь.

Впрочем, пролежал он так всего минут пять, потом тихонько, будто кто-то мог услышать, поднялся и прошел к двери, заглядывая в глазок. Лестничная клетка освещалась слабенькими лампочками, дававшими желтый неверный свет, но и этого должно хватить, если только неизвестный собеседник не уснул раньше, чем Егор закончил.

Ожидание показалось мужчине очень длительным, он все время зевал и тер глаза, но упрямо не уходил, караулил у двери и наконец дождался тихих шагов снизу. Затаив дыхание и прижавшись к глазку, Егор уперся ладонями в стену по обе стороны от двери, чтобы случайно об нее не стукнуться лбом и себя не выдать. Шаги приближались, и вот уже мужчина мог видеть поднимающийся к его площадке силуэт.

Пару мгновений Егор был уверен, что увидит какую-нибудь улыбчивую девчонку, или пузатого мужика в годах – тогда закончить все это оказалось бы чертовски просто. Но это был парень, светловолосый и довольно высокий, с приятными чертами лица. Он отодрал полоску скотча, откусил его зубами, легко коснувшись двери, прилепил туда бумажку, улыбнулся и начал спускаться вниз.

Егор сглотнул. Пару секунд он чувствовал себя готовым открыть дверь и окликнуть незнакомца, но все-таки не нашел сил сделать это. Сердце билось так часто и гулко, что он боялся быть услышанным, поэтому выждал лишние минут десять и только потом медленно-медленно провернул ключ в замке, чуть-чуть приоткрыл дверь и сорвал записку с двери.

«Мне тоже понравилось. Ростик»

@темы: Моя работа: Проза, Немного левее

---

Просьба поддержать заявку

Большое спасибо за поддержку, по заявке пишется две работы)

А раньше тут был такой текст:

Доброго времени суток, друзья!)
Я тут зажегся идеей, но сам написать не успеваю, поэтому создал на Фикбуке заявку про Автостоп.
На первый взгляд тема может показаться скучноватой, но я постарался описать идею так, чтобы читатели понимали - будет интересно)
Поэтому прошу поддержки, хочется получить хотя бы одно исполнение!)
Или написать самому, но это нескоро.
Заранее спасибо)

АПД. Друзья, поддержите еще чуть-чуть пожалуйста, совсем немного осталось до первой страницы заявок, а там уж наверняка напишут)

запись создана: 24.11.2013 в 00:23

@темы: Околотворческое

---

Экстра к "Чек-поинт", часть 3 (конец)

Часть 1 и Часть 2.
Или полностью на Фикбуке.

Ruse de renard Marco

Часть 3.

Марко волновался. Без труда он мог играть на публику, будучи внешне спокойным, расслабленным и беззаботным, но от себя прятаться не умел, поэтому, оставаясь наедине, изводился беспокойством и нервами, сотни раз прокручивал в голове происходящее, так и сяк вертел свою личность, поведение и выбор, но ни к чему путному не приходил.

В его стиле было вот так сорваться в Россию, не взяв с собой никаких вещей – все ведь можно купить, если есть банковская карта. Карта у Марко была, да и не впервой куда-то путешествовать в одиночку, однако здесь все выходило иначе: бывший любовник, у которого пришлось просить помощи, и бывший приятель, с которым предстоит завести отношения. Насчет Эдгара француз размышлял еще там, в Риме, и понял, что русский парень ему однозначно нравится, но о влюбленности речи не идет. Тогда же Марко решил съездить и прояснить обстановку...

Марко волновался. Без труда он мог играть на публику, будучи внешне спокойным, расслабленным и беззаботным, но от себя прятаться не умел, поэтому, оставаясь наедине, изводился беспокойством и нервами, сотни раз прокручивал в голове происходящее, так и сяк вертел свою личность, поведение и выбор, но ни к чему путному не приходил.

В его стиле было вот так сорваться в Россию, не взяв с собой никаких вещей – все ведь можно купить, если есть банковская карта. Карта у Марко была, да и не впервой куда-то путешествовать в одиночку, однако здесь все выходило иначе: бывший любовник, у которого пришлось просить помощи, и бывший приятель, с которым предстоит завести отношения. Насчет Эдгара француз размышлял еще там, в Риме, и понял, что русский парень ему однозначно нравится, но о влюбленности речи не идет. Тогда же Марко решил съездить и прояснить обстановку.

Он не ожидал, что его встретят с распростертыми объятиями, но и на такой негатив тоже не рассчитывал, поэтому сейчас, проснувшись в Сашиной квартире с похмельной головой, пытался составить новый план действий.

На собственные силы Марко не рассчитывал, увы, без знания языка ему в Москве тяжеловато, вот если бы Эдгар жил в Лондоне, или в Париже, тогда француз развернулся бы на полную мощность, а так придется уповать на поддержку Саши. Тот наверняка поможет, мечтая поскорее избавиться от общества Марко, скинуть его на кого-нибудь другого – на Эда. По сути, мотивы Алекса не важны, главное получить результат, и пусть Марко немного и обижался, но все же понимал: получает по заслугам.

Эдгара он практически не знал. Ни его прошлого, ни увлечений, ни интересов; единственной точкой их соприкосновения всегда служил Алекс, и все, что эти двое делали совместно, так или иначе касалось его. Теперь предстояло завернуть на новый виток, отделиться от старых знакомых, и этого Марко слегка опасался. Что, если у них с Эдом вообще ничего общего? При таком раскладе у француза только и получится, что развести Седьмого на секс, однако сейчас он хотел совершенно не этого.

Планы более-менее оформились в линию действия, когда ближе к обеду вернулся Алекс со своим хахалем. Последнего Марко невзлюбил еще в Лондоне, но сейчас старался держать нейтралитет, ведь его положение и так было довольно шатким. Когда эти двое выполнят свою роль, можно будет с легким сердцем распрощаться с ними на долгие века, а пока что они нужны, и приходится терпеть злые взгляды и пренебрежительный тон. Сам Алекс вел себя получше, и Марко предпочел бы общаться только с ним, но Лёша ни в какую не хотел убираться.

Рядом с ними француз ощущал себя Наполеоном – как-никак соотечественники, а планы у Марко не менее грандиозные. Да и он, как великий полководец, командовал своей малочисленной армией, пока та сидела за ноутбуком и составляла список действий по пунктам. Благо, оба мужчины знали про Эда гораздо больше и на протяжении дня все время вспоминали что-нибудь новое. А Марко оставалось только обрабатывать полученную информацию и фонтанировать идеями, чем тот и занимался.

Полностью план действий был готов только к вечеру, до этого счастливого момента Марко держал помощников на коротком поводке, не отпуская их дальше туалета, и только заказанная по интернету (втайне от Марко) пицца помогла им не умереть с голоду.

- Надеюсь, дальше ты справишься уже без нашей помощи, Франция? – Лёша устал настолько, что в его голосе уже не было ни презрения, ни издевки, одна лишь усталость.

- Ну… - Марко подошел ближе и кинул взгляд на монитор, хотя и без этого знал, что там увидит. – Не уверен, что смогу. Да это же тебе на руку, пока я не улажу вопрос с Эдом, буду тут жить… Правда, Алекс все равно живет у тебя, так что…

Рыжий не понял, почему Саша одарил любовника злым и хмурым взглядом, но быстро перестал об этом думать, озаботившись первым пунктом из плана.

Эту идею предложил Лёша, сказал, что выглядит очень внушительно и действительно цепляет. Когда мужчина в этом признавался, Саша просто пожирал его глазами, из чего Марко сделал вывод: в их практике подобные ходы уже совершались. Организация заняла менее получаса, закончив все, сообщники втроем поехали в ближайший ресторан и наконец нормально пообедали. А утром перед окнами Эдгара на половину торцевой стены противоположного дома растянулся плакат с надписью «Ed, faut qu'on parle, s'il vous plaît!» - Марко получил фотографию с подтверждением по почте.

На этом останавливаться француз даже не собирался, наоборот, предполагал, что первая заброшенная удочка вызовет у Эдгара одно только отторжение. Так и случилось: Эд, увидев утром плакат, даже не стал переводить надпись, просто задернул поплотнее шторы и ушел к другому окну, выходящему на противоположную сторону дома. Правда, это его не спасло – надписей и мест их размещения Марко придумал в достаточном количестве.

Под вечер, когда Эду стало совсем нестерпимо с зашторенными окнами, он отыскал в интернете нужный номер телефона и уладил вопрос, выкупив все рекламные места в своем квартале.

Марко получил звонок буквально через пять минут после того, как Эдгар положил трубку. С деньгами никаких проблем у него не было, поэтому, предложив сумму побольше, он отправил на знакомый почтовый адрес рекламной компании новые макеты, которым суждено будет появиться на прежних места уже в шесть утра.

На одних словах, пускай и написанных тремя языками – французским, английским и русским – Марко останавливаться не собирался, поэтому, заглянув в сделанные сообщниками наброски, сразу позвонил Алексу, не заботясь о том, занят тот сейчас или свободен.

- Что там с котами? – безо всяких приветствий спросил он.

- Мы же все тебе написали. У него живут коты.

- Сколько?

- Много.

- Сколько - много? – француз начал раздражаться. – Три? Четыре?

- Где-то двадцать, может уже и побольше.

- Двадцать? Шутишь, Алекс?

- Серьезно. Он их очень любит.

- Какой кошмар… что же делать… plus que de vingt!

На то, чтобы узнать, сколько на самом деле котов живет у Эдгара, ушло больше двух дней: вначале Марко выяснил, в какой ветеринарной клинике они все числятся, а потом уже не без помощи Алекса организовал липовую акцию для всех клиентов организации. Под этим предлогом в квартиру Эда попал профессиональный фотограф, «подаривший» годовой запас корма и сфотографировавший каждого кота по отдельности и всех вместе, когда те окружили свои миски с едой.

По мнению фотографа, Алекса и Марко – ничего подозрительного Эд не заметил, хотя и слишком сильно не обрадовался.

Котов оказалось действительно ровно двадцать, некоторые похожи друг на друга как две капли воды, другие отличались цветом и размером, общим было только одно: никакой четкой породы в них не прослеживалось. Как сказал Саша – парень просто подбирал их на улице, выхаживал и оставлял у себя жить. Такого подхода Марко не одобрял, но собирался им все равно воспользоваться.

***

Новый плакат, уже четвертый по счету, гласил: «Выйди на улицу». Эдгар, увидев его, на всякий случай выбрался на балкон и глянул вниз, морально уже готовясь к тому, что заметит на асфальте огромную надпись, однако ошибся: парковка пустовала, ветер гонял по ней редкий мусор, но ничего необычного там не было. Поэтому Эд только больше уверился в том, что выходить не будет.

Для него это не являлось проблемой: еда заказывалась через интернет, наполнитель для котов привозили так же, даже счета он оплачивал благодаря компьютеру, так что мог продержаться в четырех стенах еще очень долго.

Марко, наблюдая закрытую дверь благодаря камере, которую установил на этаже Эдгара лично, недовольно морщился. Когда приходил курьер из службы доставки, Эд дистанционно открывал металлическую дверь в предбанник, а потом уже забирал еду на пороге своей квартиры, не делая ни шагу дальше. Поэтому того, что для него приготовил Марко, Эдгар увидеть не мог, и это начинало волновать. Потому француз с самого утра следующего дня приехал к подъезду Эда, не переживая, что тот может заметить его, и стал ждать, запасшись терпением и новой игрой на телефоне.

Курьер на фирменном автомобиле появился только к трем часам дня; француз перехватил его прямо у подъезда и убедил в необходимости немного изменить заказ (в убеждении изрядно помогла крупная купюра, котирующаяся в России так же хорошо, как во всей Европе). У Марко была мысль отнести заказ самостоятельно, но он отлично понимал, что Эд пошлет и его, и еду, и фирму, поэтому просто изъял все съестное из пакетов, положил туда заранее приготовленные коробочки и отпустил курьера работать.

Эдгар по своему обыкновению забрал пакет у самой двери и проверять содержимое не стал, поэтому курьер с легким сердцем и потяжелевшим кошельком убрался, а Эд остался дома, в недоумении раскрывая упаковки с посудой, сплошь укрытой надписями «Выходи на улицу», «Выходи из дома» и просто «Спускайся».

На самом деле Марко вовсе не рассчитывал, что Эд так легко сдастся, поэтому за еду принялся сам, сидя на скамейке, попутно любуясь зрелищем летящих с двадцатого этажа чашек, тарелок и бокалов.

- Предсказуемо, - прокомментировал француз, морщась от повторяющегося раз за разом звона разбивающейся посуды. – Я для того их и купил.

***

Закончив с сервизом, Эд неожиданно почувствовал в себе прилив новых сил – все это походило на масштабную игру, он догадывался о правилах, понимал, что действует по плану Марко, но ему все это нравилось. Было весело швырять чашки с балкона, было приятно ощущать себя центром чьего-то внимания, однако о будущем и обо всем, что за этим последует, Эдгар старался не задумываться: тут его воображение сдавало позиции и умывало руки.

Выглянув из окна и убедившись, что по голове никому не попал, Эд подхватил ближайшего кота на руки и взял со стола телефон. Контакты Саши он давно удалил, чтобы неповадно было звонить, но номер помнил наизусть. Казалось, он-то наверняка должен знать, чего Марко хочет, однако сомнения все же оставались, поэтому нажимать на кнопки Ярмольский себя заставлял через силу.

- Привет, - он старался говорить так, словно все в порядке, словно звонит кому угодно, только не Алексу. – Я насчет Марко.

- Хм-м? А что с ним?

- Похоже, он под моим домом.

- Что бы он там делал?

- Забрал еду у моего курьера.

- Марко? – наконец в голосе Саши послышалась настоящая заинтересованность. – С чего бы это он вообще был у нас? И забирал твою еду?

- Я тебя об этом спросить хотел, - разочарованно протянул Эд, все еще не веря, что Саша ничего не знает. – Встретил его недавно в аэропорту, а потом он уехал куда-то, не к тебе?

- Я вообще сейчас живу у Лёши. Здесь Марко не было. И я не слишком хочу его видеть. И слышать тоже. И вообще о нем вспоминать. Ты что-то еще хотел?

- Нет, - Эдгар положил трубку, задумчиво уставился в противоположную стену и стал пальцами перебирать кошачью шерсть, пока свободолюбивый питомец не сбежал.

Он предполагал, что после разговора в душе останется неприятный осадок, а депрессия навалится с новой силой, но ничего подобного не произошло: парень всего лишь расстроился, ведь ситуация с французом никак не прояснилась. Саша теперь представлялся смутной фигурой, человеком, который прямо сейчас очень далеко – несмотря на то, что добраться до него можно было минут за пятнадцать.

Знакомый, не больше. Эдгар теперь никого не любил.

Он принял этот факт с тихим смехом. Закрыл лицо руками и расслабленно откинулся на спинку кресла; кошак, воспользовавшись случаем, метнулся под стол. Эду было легко и спокойно, словно что-то тяжелое и необъятное, наконец уходило из его жизни, оставляя место свободным. Чем его заполнить, парень пока не знал, но обедать захотелось с новой силой, поэтому он двинулся к компьютеру и сделал повторный заказ.

***

- Твой воображаемый парень только что звонил, - проговорил Алекс безо всяких приветствий. – Почему бы тебе не поговорить с ним?

- Правда, звонил? – оживился Марко, выбрасывая пустые упаковки в бак. – Ты ему ничего не сказал? Что он спрашивал? Про меня?

- Сказал, что ты забираешь его еду.

- Он закажет еще, - беспечно отмахнулся француз, у которого на случай нового заказа тоже все было готово. – Что-то еще?

- Да иди ты, - раздраженно буркнул Саша. – Совсем уже достал, решай, наконец, свои проблемы!

- В процессе, - усмехнулся Марко и посмотрел наверх: отсюда не понять было, какое из окон принадлежит Эду, но раз за разом парень все-таки пытался его там высмотреть.

Ситуация со вторым курьерам повторилась почти полностью, разве что вместо посуды Марко напихал мягких игрушек, которые тоже отправились летать из окна. Француза это только веселило; то, что Эд вообще реагирует, а не просто складирует его посылки у порога, уже означало какой-то прогресс. Останавливаться он не собирался, хотя и понимал, что потратит очень много времени и денег – но на первое тот был изначально готов, а финансов вообще никогда в жизни не экономил. Тем более, на таком серьезном деле.

На следующий день ни битых осколков, ни игрушек под окнами уже не было, а Марко, уехавший ночевать в квартиру Алекса, пропустил ночного курьера из круглосуточной доставки, поэтому еду Эдгар все-таки получил. План заставить проголодавшегося Эда все же выбраться за покупками провалился, но Марко не расстроился, позвонил в рекламную компанию, попросив на следующее утро заменить плакаты, а сам уехал, оставив вместо себя дежурить злющего как черт Лёшу.

Схема работала, Эд исправно получал вместо своих заказов то лежанки для котов, то цветы в горшках, то иностранные шоколадки в красивых упаковках – все это неизменно сопровождалось призывом выйти на улицу. За четыре дня Марко ни разу не повторился, чем только заставлял Эда поражаться широте его воображения. Получив как-то утром пакеты с маленькими воздушными шарами, сразу взметнувшимися к потолку, Эдгар перестал набирать оператора и ругаться: все равно не помогало.

Марко отлично знал, что выбрасывает Эд отнюдь не все его подарки: цветы ему явно было жаль, как и шоколад, а вот кошачьи аксессуары в квартире надолго не задержались. Француз довольно улыбался, понимая, что почти добился своей цели. Почти. Оставался последний штрих.

***

Эд очень быстро привык получать от Марко внимание, подтвержденное материально. Еды после ночного заказа у него хватало, картофель и макароны заканчиваться не собирались, вся морозильная камера была забита полуфабрикатами, а благодаря акции в ветклинике котам тоже было, чем питаться. Но он продолжал названивать в доставку китайской, японской и французской еды, просто чтобы увидеть, куда повернет фантазия Марко на следующий раз.

Эд привык к надписям «Выходи», привык воображать, чего ожидать дальше. Пустота, которая образовалась после разговора с Сашей, стремительно заполнялась этими привычками, в существовании которых сам Эдгар отчета себе не отдавал. Он просто наслаждался тем, что имеет, и гадал, как скоро это надоест Марко. Или как скоро ему самому захочется все-таки последовать совету и выйти за дверь, где он прятался от мира.

Привычка сыграла злую шутку, когда воскресным утром в фирменных пакетах Эд обнаружил фирменные же упаковки с той самой едой, на которую и делал заказ. С минуту он молча смотрел на аккуратные контейнеры и баночки с соусами, чувствуя, как странное ощущение тяжести накрывает с головой – значит, здесь и лежит предел терпения Марко.

На всякий случай Эд заказал еще и суши. Их привезли в целости и сохранности, без дополнительных предметов и знакомых надписей.

Обедать Эдгар не стал.

Осторожно выглянул на улицу, но там ничего нового не было. Подержал в руках телефон, но быстро положил его обратно на стол – некому звонить и нечего говорить. Мелькнула мысль, что с Марко случилось что-то нехорошее, но на это парень только покачал головой: не с его удачей. Все гораздо проще. Ему надоело.

Еще бы, ломался, как девушка. Возомнил себя центром земли.

Эд вздохнул – теперь не было смысла прятаться в квартире. Он накинул на плечи куртку, зашнуровал кроссовки, сунул в задний карман джинсов кредитную карту. Особой цели не было, ничего не нужно покупать, никого не надо проведать, хотелось всего лишь пошататься городскими улицами, пешком, не на машине.

Ключ тяжело провернулся в металлическом замке – эту дверь, ведущую из предбанника в подъезд, Эд привык открывать нажатием кнопки и уже почти забыл, как туго она тянется. Выходя за нее, парень невольно надеяться увидеть там Марко, однако зрелище, открывшееся глазам, превзошло эти ожидания на несколько порядков.

- Бог мой…

Сказанные шепотом слова не могли и близко передать тех ощущений, которые на самом деле испытал Эдгар, впервые увидев стены своего подъезда, разрисованные теперь так, что место было не узнать. Ступени под умелой рукой художников превратились в скалистую дорогу, стена открывала панораму на морскую бухту, где на горизонте вода сливалась с небом, а солнце оставляло дрожащую ало-золотую дорожку на волнах. Подняв голову вверх, Эд удивился еще больше – верхняя лестница отображала звездное небо с россыпью созвездий, каждое из которых имело выписанное латиницей название.

К лифту Эд не пошел, решив спускаться по ступенькам и посмотреть, где и как рисунок заканчивается, поэтому на первом же пролете его ждало новое потрясение: море плавно переходило в светло-голубой цвет неба, в нем появились яркие воздушные шары и облака, парящие птицы рассекали ветер, а ступеньки теперь отображали уменьшенные лоскуты полей, селений и речушек. Картина менялась от этажа к этажу, Эдгар как завороженный медленно спускался, держась за перила и не сводя взгляда с рисунков – все они были яркими, профессиональными и необычными, словно произведения искусства.

«Я мог увидеть это неделю назад!» - сокрушался парень, разглядывая очередной шедевр уже на третьем этаже.

В том, что эта красота сделана для него, Эд засомневался бы, если бы не коты. По одному в углу каждого рисунка, сходилось все – пятна на шерсти, комплекция, цвет глаз. Коты решительно принадлежали ему, и он не хотел задумываться, откуда Марко о них знал. Гораздо проще было оставить это частью того чуда, в которое превратился обычный подъезд высотки.

Спускался до первого этажа он минут двадцать, если не больше. Но уже перед парадной дверью Эдгара словно холодной водой окатило: это всё. Марко старался для него, но это уже закончилось. Перевернуло все с ног на голову – и закончилось.

Сцепив зубы, парень нажал на кнопку магнитного замка и толкнул дверь.

***

Схема сработала на все сто процентов. Заставить привыкнуть, а потом выбить из-под земли почву: психологический момент, на который и полагались все надежды.

Марко не знал, что происходило в квартире, но неотрывно следил взглядом за дверью на мониторе ноутбука и не прогадал – та открылась спустя минут десять после визита второго курьера. Силуэт Эдгара размывался и был нечетким из-за освещения, но француз все равно отлично представлял, что тот испытывает, топчась на лестнице и рассматривая разукрашенные стены, изменившиеся до неузнаваемости.

Несмотря на то, что это была работа профессиональных художников, нанятых за крупную сумму евро, Марко чувствовал такую гордость, словно рисовал все собственными руками.

Остальные этажи не просматривались, поэтому француз поднялся со скамейки, подхватил на руки найденного пару дней назад на улице котенка (Марко рассудил, что купленный в магазине не подойдет, поэтому много часов прокатался с таксистом по спальным районам в поисках дворового) и нервно принялся нарезать круги перед подъездом. Пальцы немного дрожали от волнения, горло сковывал страх: сколько бы он не репетировал, сколько бы не представлял все мысленно, а эмоции оказались сильнее самообладания. Дыхание частило, сердце колотилось как ненормальное, котенок в руках пищал, словно чувствуя состояние Марко.

Француз помнил восторг жителей, когда те впервые увидели живопись. Помнил их, выходящих с фотоаппаратами, помнил восторженных соседей из других домов, приходивших сюда словно в картинную галерею. Приезжали даже телевизионщики, снявшие короткие репортаж, после которого визиты в дом участились, хотя в новостях и не называли точный адрес. Но реакцию Эдгара Марко предсказать все-таки не мог. Все могло обернуться совсем иначе, и он чувствовал себя так, словно поставил на карту все, что имел.

Второго шанса уже не будет.

Магнитный замок пискнул, дверь отворилась, и на улицу шагнул Эдгар – Марко не успел ни волосы пригладить, ни перехватить поудобнее котенка.

Они уставились друг на друга так, словно не виделись долгие годы; француз отмечал, как сильно у Эда отросли волосы и похудело лицо, а Эдгар в свою очередь приходил в себя, ведь только что почти смирился с тем, что никогда больше не увидит Марко.

- Тут это, - наконец заговорил Марко, подходя ближе и показывая худощавого растрепанного котенка Эду, - нашел на улице. Кот. М… маленький.

- Вижу.

- Ему негде жить, - уже смелее продолжил француз. – Бедный.

На котенка Эд даже не взглянул, куда больше его интересовал сам Марко, его глаза, в которых не осталось и следа прежнего притворства, хитрости и лукавства. Что-то другое там было, но Ярмольский ни за что бы не поверил, что этим чем-то может оказаться страх.

- Бедный, - спустя время согласился Эд, придержав тяжелую дверь. – Заходи.

@темы: Моя работа: Проза, Чек-поинт, Экстра

---

К читателям)

Дорогие друзья, у меня нет обыкновения приветствовать приходящих ПЧитателей, но вас неожиданно набралось больше ста, и мне сделалось совестно.

Поэтому это специальная запись, в которой я признаюсь, что очень рад каждому из вас, и что мне очень приятно, ведь кому-то не лень следить за мной и на Фикбуке, и тут) Возможно, мне стоит сделать дневник веселее и разнообразнее, чтобы никому не было скучно =)

Если вдруг кто-то хочет что-то сказать, пожелать, пожаловаться, поделиться, познакомиться или что-то еще - милости прошу, самое время и самое место это сделать)

Ну и в заключение картинка о литературе:

@темы: Читателям, Поговорить

---

Экстра к "Чек-поинт", часть 2

Часть 1 ищите здесь.

Ruse de renard Marco

Часть 2.

Саша крепко держался за руль, иногда постукивая по нему пальцами, глуша тем самым раздражение, волнами вспыхивающее, когда Лёша в очередной раз переключал на проигрывателе трек, не дождавшись, пока закончится предыдущий. Уж лучше было бы вовсе выключить музыку и о чем-то поговорить, но обстановка к тому фактически не располагала: это были уже третьи выходные, на которых они пытались решить, в чьем доме будут жить постоянно, а куда заглядывать время от времени, чтобы оплатить счета. Лёша настаивал на своей квартире, потому что располагалась она ближе к офису, но была съемной, на что Алекс и давил. В самом деле, зачем оплачивать аренду, когда можно жить у него и отдавать деньги только за воду, газ и энергию?..

Саша крепко держался за руль, иногда постукивая по нему пальцами, глуша тем самым раздражение, волнами вспыхивающее, когда Лёша в очередной раз переключал на проигрывателе трек, не дождавшись, пока закончится предыдущий. Уж лучше было бы вовсе выключить музыку и о чем-то поговорить, но обстановка к тому фактически не располагала: это были уже третьи выходные, на которых они пытались решить, в чьем доме будут жить постоянно, а куда заглядывать время от времени, чтобы оплатить счета. Лёша настаивал на своей квартире, потому что располагалась она ближе к офису, но была съемной, на что Алекс и давил. В самом деле, зачем оплачивать аренду, когда можно жить у него и отдавать деньги только за воду, газ и энергию?

Уступать в споре никто не хотел, поэтому субботним днем парочка, вместо того, чтобы развлекаться, отдыхать или заниматься сексом, ехала к Саше за вещами, ведь он согласился попробовать неделю провести исключительно в Лёшином доме. Планировал, конечно, за эти семь дней доказать неоспоримые преимущества своей квартиры, а если не получится, то хотя бы убедить Алексея иными методами, но особо на скорый эффект Саша не рассчитывал.

Сененко же наоборот не беспокоился, потому что уверен был в своей правоте. Он старше, и он начальник, следовательно, никто ему перечить не имеет права. А Сашка повыделывается немного и присмиреет, все равно ему некуда деваться, Лёша далеко его уже не отпустит.

- Приехали, - выдавил Ефремов, заглушая мотор и отпуская руль.

- Саш, - тихо позвал Алексей, который хотя и ни секунды в себе не сомневался, все равно не любил, когда Саша расстраивался. – Это всего на неделю, потом поговорим.

- Ну-ну, - Алекс первым выбрался на улицу, хлопнув дверцей и больше ничего не сказав. По большому счету ему было все равно, где жить, гнуть свою линию он продолжал только из принципа и рассчитывал рано или поздно сдаться, получив за это что-то существенное и приятное.

А пока Ефремов строил из себя вселенскую обиду и поднимался по чистой лестнице подъезда немного впереди Лёши. Именно благодаря этому он первым наткнулся на рассевшегося на ступеньках Марко, который его даже не сразу заметил, ведь был увлечен мультяшной игрой на мобильнике.

Саша так удивился, что замер за несколько ступенек до француза, не веря собственным глазам. О Марко он уже почти забыл, считая, что тот либо ловит свое счастье в Англии, либо убрался на родину: такой нигде не пропадет, тем более что финансов у него хватало даже на жизнь в Голливуде. Но вот что тот мог забыть в России, возле Сашиного дома? Ведь у них был серьезный разговор, пускай и по интернету, и Марко, казалось бы, понял, что его тут уже никто не ждет, и ждать не будет.

- Чего застыл? – догнал Лёша и тоже остановился, узнав французского гостя.

На звук голоса Марко поднял взгляд и просиял улыбкой, так, словно лучших друзей встретил. Вынул из ушей маленькие наушники, бодро подхватился на ноги, пряча телефон в карман, и, напрочь игнорируя Алексея, обратился к Саше:

- Наконец-то, aime, уже целых полчаса тебя здесь жду!

- Всего полчаса? – удивленно переспросил парень, не делая попыток приблизиться, наоборот даже подаваясь назад, к помрачневшему мужчине за спиной.

- Да, да, полчаса, - Марко кивнул, встряхнув волосами. – Еле вспомнил твой адрес, пришлось даже зайти с телефона в Фейсбук, а таксист ждал, пока я ему точно улицу назову, хорошо хоть он английский понимал нормально, довез куда надо, взял у меня пятьдесят долларов, это нормальная стоимость для России? Мне кажется, дорого, я бы в Лондоне два раза проехал…

- Какого черта ты приперся? – впервые подал голос Лёша, заговорив на английском отрывисто и резко, так, что даже Саше стало не по себе. – Думаешь, тебя тут кто-то ждал?

- Алекс, твой парень такой невежливый, - покачал головой Марко.

- Так зачем ты приехал? – повторил вопрос Лёши Ефремов.

- Даже в квартиру не пустишь? – он немного обиделся, Саша видел это по лицу, изменившему привычно-счастливое выражение. Инстинктивно он захотел извиниться, но вовремя прикусил язык, почувствовав, что Марко в который раз манипулирует им благодаря своим умениям.

Алекс испытывал двойственные ощущения от этой неожиданной встречи с Марко. Ему хотелось бы забыть француза как часть своего прошлого, как то, что он когда-то любил и не смог получить. Несмотря на то, что сейчас у Саши было все, что только можно захотеть, внутри еще что-то болело: чувства, оставшиеся с того времени, с того конкретного дня, когда Марко его оставил, улетев в Париж. Он ощущал и некоторое удовлетворение – вот они встретились, и француз ничего, кроме своей внешности и денег не имеет, а у него помимо этих двух пунктов есть любимый человек.

Который, судя по мрачной роже, вот-вот полезет к Марко с кулаками, а Алексу ни капельки не хочется его останавливать.

- Либо говори, что тебе нужно, либо убирайся, - с рычащими нотками в голосе проговорил Лёша. – Алекс живет теперь у меня.

Удивлением на лице Марко стоило того, чтобы не спорить сейчас на этот счет, так что Алекс улыбнулся и, чтоб у француза вообще никаких сомнений не осталось, приобнял Лёшу за талию.

Атмосфера в подъезде накалялась, лицо Марко приобрело немного хищное выражение и он, набрав в грудь побольше воздуха, медленно проговорил на русском языке, тщательно подбирая слова:

- Не похоже на тебя, Саша. Раньше ты влюблялся не в деньги.

Фраза подействовала, как спусковой крючок у пистолета – Лёша взлетел наверх, в два прыжка оказавшись рядом с Марко, и тут же, не делая никаких пауз, ударил его кулаком в лицо, да так сильно, что француз от неожиданности отлетел назад и ударился спиной о дверь чей-то квартиры. На его лице появилась кровь, сочащаяся из разбитой губы.

- Ну-ка повтори! – уже по-настоящему рыкнул Алексей, встряхивая Марко за воротник и собираясь приложить его затылком посильнее.

- Прекрати, Лёш! – оказавшись рядом, Саша оттянул Сененко подальше, чтобы второго удара не последовало. – Сейчас кто-нибудь вызовет полицию, неприятностей потом не оберешься, он же гражданин Франции.

- Открывай дверь, Саша, - кинул Лекс и снова встряхнул притихшего Марко. – А ты – внутрь заходи.

Они обосновались в квартире так, словно в полицейском участке. Француз с ворчанием заперся в ванной, чтобы привести в порядок свое лицо и одежду, на которую попала кровь, Саша попытался внести в обстановку немного уюта и приготовил чай, но мрачный вид Алексея разрушал все эти старания на корню. Шепотом Саша попросил мужчину вести себя спокойнее, заверил, что Марко уже ничего не светит, поэтому нужно только втолковать это в его голову и отпустить с миром. Лёша кивал и соглашался, но его враждебное настроение никуда не девалось.

Негромкие шаги заставили Сашу отодвинуться и сесть на подоконник. Марко, вошедший на кухню, смотрел исподлобья, ссадина в уголке губ придавала его образу мужественности, которой раньше во внешности француза не было. Алекс невольно залюбовался, подумав, что как хорошо было бы, если бы парень имел более покладистый характер.

- Русское гостеприимство, - прокомментировал Марко, без приглашения усаживаясь на стул и беря в руки теплую чайную чашку.

- Тебя не приглашали. Вопрос, к слову, тот же.

- Я вообще не к Алексу приехал, а к Эду.

- Ну и шел бы к Эду, - не без отвращения проговорил Лёша, который Эдгара ненавидел едва ли не больше, чем Марко.

- Он меня тоже не пригласил, - прозвучало по-детски, так что Саше пришлось прикусить губу, чтобы не засмеяться. – Встретил в аэропорту и…

- А мы тут каким боком? – Лёша не дал ему договорить.

- Oh mon dieu, да сколько же можно! – взорвался Марко, стукнув по столу чашкой и взлохматив рукой волосы. – Пойми уже наконец, я приехал не к Алексу, не за Алексом и не ради Алекса! Он твой, merde, и точка! Просто кроме него в вашей bête стране у меня нет ни одного знакомого!

Марко резко развернулся к Саше, так, что тот невольно отпрянул, стукнувшись затылком об оконное стекло.

- Скажи, Алекс, разве я столько зла тебе сделал, что ты не можешь просто выслушать меня, не говоря уже о том, чтобы помочь? – Ефремов никогда не видел француза в таком состоянии, раньше Марко и каплей этой серьезности не обладал, именно поэтому парень удивился и притих, ничего не отвечая. – Я ведь не денег у тебя прошу!

После его слов повисло молчание, даже Лёше нечего было сказать – он сидел, сцепив перед собой руки, и мрачно взирал на пальцы, а Саша нервно кусал губы, чувствуя себя виноватым как никогда. И не знал что делать: то ли сдаться и выслушать Марко, то ли стоять на своем, продолжая безосновательно обвинять того во всех грехах, чтобы выпереть из дома.

- Что тебе надо от Эда? – наконец подал голос Саша.

Эдгара он не видел уже очень давно и встречаться с ним не хотел после всего, что о нем нарассказывал Лёша. Немного, конечно, скучал, все же дружба не проходит бесследно, но это чувство умело в себе давил, а за последнее время вообще про бывшего приятеля не вспоминал – не до того было.

- Тебе-то что? Надо и все, - нахмурился Марко, потирая ссадину и допивая чай.

- Мне ведь надо тебя выслушать, вот и скажи, - миролюбиво попросил Саша.

- А он? – обиженным ребенком француз ткнул пальцем в Лёшу, заставив Алекса заулыбаться против воли. – Его присутствие необязательно.

- Марко, ну прекрати. Лёша просто ревнует.

- Не может держать себя в руках.

- А ты не можешь держать язык за зубами! – снова вспылил Алексей.

- Я плёхо понимать рюсски! – кривляясь, выдал Марко, заставив Сашу рассмеяться по-настоящему.

Это изрядно разрядило атмосферу, поэтому спустя пару минут они все вместе уже сидели в гостиной и пили вино, извлеченное Алексом из-за шкафа, а Марко на плавном английском с редкими вкраплениями французского рассказывал, как побывал на прошлых выходных в Риме, встретил там замечательную девушку-цыганку, с которой провел ночь, получив от нее напоследок предсказание, напрямую касающееся Эдгара.

- Она говорит, что это моя судьба, - с возбужденно сверкающими от вина глазами вещал Марко. – Ее даже не смутило, что мы парни оба. Она его описала внешне, показала на карте, где его искать. Ну, я на планшете «Гугл мэпс» открыл, там она и ткнула пальцем.

- Эд, наверное, сказал, что это полный бред.

- Вообще-то нет.

- Нет? – одновременно удивились Саша и Лёша.

- Нет, - вздохнул Марко, отставляя бокал. – Я не успел рассказать ему. Кажется, он не очень рад меня видеть.

«Не удивительно», - подумал Алекс, но вслух этого не сказал. История француза выглядела донельзя глупо и нелепо, именно поэтому Саша поверил, ведь на выдумки Марко был горазд, и соврать мог что-нибудь правдоподобное. Поверить какой-то римской гадалке рыжий вполне мог, особенно если девушка была находчивой, а он – пьяным. В том, что такое предсказание может оказаться правдой, Ефремов не верил, но разубеждать француза не собирался.

За окном уже начало темнеть, когда напившийся Марко, путая все три языка, сообщил, что ему нужен замечательный план по завоеванию Эдгара, и они, Саша и Лёша, бравые гвардейцы кардинала, просто обязаны помогать. Поскольку гвардейцы тоже находились под градусом, возражений не последовало, но разработка плана была отложена на завтра: Алексей, хотя и был нетрезв, решил, что самое время отправиться на покой. Марко они оставили в Сашиной квартире на диване, потому что транспортировать его куда-либо было уже невозможно.

Доехав на такси до Лёшиного дома, они минут пятнадцать посидели у подъезда, под сигареты обсуждая все случившееся, а уже перед сном Сененко неожиданно заявил:

- Своеобразный парень, Саш. Но удивлюсь, если у них с Седьмым получится.

_________________________

Еще будет завершающая часть экстры.

@темы: Моя работа: Проза, Чек-поинт, Экстра

---

"Паритет", миди, закончен

Прочитать на Фикбуке

ПАРИТЕТ Заметка на будущее: хочешь стать крутым - нарывайся на драку. Заметка на будущее: хочешь сменить ориентацию - нарывайся на драку. Заметка на будущее: хочешь впутаться в любовный треугольник тупым углом - ты знаешь, что делать. И самое главное: в любой непонятной ситуации - прикидывайся спящим.	Бета: Lonescream, miraculo
	Рейтинг: NC-17
	Жанры: Слэш (яой), Романтика, POV
	Предупреждения: Групповой секс
	Размер: Миди, 58 стр
	Написано по заявке.

Глава 1
* * *
Глава 2
* * *
Глава 3
* * *
Глава 4
* * *
Глава 5
* * *
Глава 6
* * *
Глава 7
* * *
Глава 8
* * *
Глава 9

@темы: Паритет, Оглавление, Моя работа: Проза, Миди

---

"Паритет", глава 9

ПАРИТЕТ

Автор: Solter
Бета: Lonescream
Фэндом: Ориджиналы
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Юмор, POV
Предупреждения: Групповой секс
Размер: планируется Миди

Глава 9. Amour des trois или Окончание

- Что-то я волнуюсь, - признался мне Женька, когда мы вышли из метро и остановились возле невысокого заснеженного заборчика, где кроме нас стояло еще несколько человек.

Машину решено было не брать из-за пробок, обычных для города в час-пик – нам нужно было бы выехать на три часа раньше, чтобы успеть, и эти же три часа провести в шумном потоке почти не двигающихся автомобилей на выезде из города. А потом точно так же возвращаться обратно. Женя, конечно, порывался сесть за руль, но мне его все-таки удалось отговорить...

- Что-то я волнуюсь, - признался мне Женька, когда мы вышли из метро и остановились возле невысокого заснеженного заборчика, где кроме нас стояло еще несколько человек.

Машину решено было не брать из-за пробок, обычных для города в час-пик – нам нужно было бы выехать на три часа раньше, чтобы успеть, и эти же три часа провести в шумном потоке почти не двигающихся автомобилей на выезде из города. А потом точно так же возвращаться обратно. Женя, конечно, порывался сесть за руль, но мне его все-таки удалось отговорить.

Тогда я и не догадывался, почему он так не хочет ехать городским транспортом. Оказывается, в метро Женя не спускался уже несколько лет, поэтому становился там совершенно беспомощным: не туда прикладывал проездную карточку, путался в человеческом потоке, чуть не упал на эскалаторе и едва не оказался прищемленным почти закрывшимися дверьми вагона. При этом, попадая в такие неловкие ситуации, он постоянно передо мной извинялся за свою нерасторопность, отчего мне делалось неловко – как никогда была видна разница между нами, которую раньше я не замечал.

Автобус из аэропорта должен был привезти Севу с минуты на минуту, он ехал по выделенной линии для общественного транспорта, которая функционировала совсем недавно - инициатива, между прочим, Ветлицкого-старшего. Лично я сомневался, что на полосу для автобуса автомобили действительно не заезжают, но мыслями на этот счет не делился, ведь Женя и так места себе не находил.

- Успокойся уже, - сказал я резче, чем собирался. – Хочешь – позвони ему.

Он кивнул, достал замерзшими руками телефон, уронил его в снег, тут же поднял и отряхнул, а потом наконец приложил к уху, замерев в такой позе не меньше, чем на минуту.

- Не берет, - потерянным голосом оповестил Женя, пряча мобильный обратно в карман.

Я не понимал, почему он так сильно беспокоится. Случись что, Сева сам бы сообщил, все-таки телефон он не отключал. Можно предположить самое страшное, взрыв самолета, например, но о подобном сразу сообщили бы в новостях, а Женя их успел просмотреть по интернету, пока мы ехали.

По внешнему виду Жени сразу понятен был уровень его волнения. Бродил вокруг меня, приминая сапогами снег, ежился от порывов холодного ветра, бросающих в лицо колючие иглы мороза, разминал покрасневшие пальцы, смотрел попеременно то в одну сторону дороги, то зачем-то в противоположную, выискивая в сплошном автомобильном потоке желтую краску автобусов.

- Воротник подними, - видя, что он ко всему сильно мерзнет, проговорил я. – И надень уже свою шапку.

Женя взглянул на меня растерянно, послушно заслонил воротником от ветра шею, но за шапкой в сумку не полез, попросту натянув на голову капюшон. Как он еще при выходе сказал, это «меховое страшилище» делает из него настоящее пугало, поэтому шапка была взята с собой только на самый экстренный случай. Как по мне, он уже наступил, но спорить я не стал.

- Хотя бы руки спрячь в карманы, - вздохнул я, понимая, что надо радоваться тому, что Женя вообще меня слушает.

- А ты что, не мерзнешь? – как-то совсем угрюмо спросил он, а я поймал себя на мысли, что сейчас особенно сильно хочется обнять его – видеть следы грусти на его лице просто невыносимо.

- Я просто дышу глубоко, поэтому не замерзаю, - объяснил я, мысленно добавляя, что я еще и не нервничаю, а стою спокойно, именно поэтому терпеть мороз мне во много раз легче.

Минут через пятнадцать Женькино волнение передалось и мне тоже. Теперь мы набирали Севу по очереди, неизменно натыкаясь на длинные гудки. Скрывать собственное беспокойство становилось все сложнее, ведь я пытался хотя бы для Жени выглядеть уверенным в себе человеком. Однако не думать о плохом было невозможно – самолет уже давно в аэропорту, и Ветлицкий в самом деле мог хотя бы позвонить, или скинуть сообщение, или включить автоответчик, если уж он совсем не может разговаривать. Да черт возьми, я достаточно хорошо успел узнать Севу и его отношение к Жене, даже потеряй он все вещи вместе с деньгами и телефоном, он обязательно нашел бы способ, как сообщить своему парню, что все в порядке!

Значит, не все в порядке.

Я думал, что когда Женя окончательно это поймет, у него случится истерика, но ошибся, все вышло совершенно наоборот. Сейчас, когда парень не улыбался, а был мрачнее тучи, я уже легко мог поверить, что ему действительно двадцать шесть. Блеск из глаз исчез, уголки губ опустились, лицо утратило всякое выражение, но самым пугающим было то, что он молчал. Даже не пытался звонить, только изредка бросал взгляд на дисплей, чтобы узнать, сколько еще минут томительного ожидания прошло.

Наконец, когда я уже почти превратился в снеговика, Женя произнес:

- Поехали домой, Вов.

- Домой? – я удивился, ведь считал, что он не сдвинется с места, пока что-нибудь не узнает. Поэтому же и сам не предлагал уезжать, думая только о том, где тут поблизости могут продавать горячий чай или кофе.

- Ну да. Холодно. Я из дома отцу его позвоню.

Я кивнул, и мы бок о бок направились к метро. Разговаривать совершенно не хотелось, хотя я и чувствовал, что неплохо бы хоть что-то сказать, попытаться успокоить его или найти объяснение происходящему. У меня имелось множество ответов на вопрос, почему не приехал Сева, но ни одного – почему он не сообщил о задержке. И я не мог с уверенностью сказать, за кого из ребят переживаю сильнее.

Женя был бледен и сосредоточен, но неизвестно на чем, потому что мне приходилось тянуть его в нужную сторону на поворотах и притормаживать, когда стоило идти медленнее или вовсе остановиться. Потом уже, когда вышли из метро и шли по вечерней улице к дому, я взял Женю за руку, плюнув на редких прохожих. Тот благодарно сжал мои пальцы, так что сердце невольно кольнуло болью, и я решил, что сделаю все возможное, чтобы Женя почувствовал себя лучше.

Оказавшись в квартире, Женя, не раздеваясь, направился к телефону, полистал лежащий рядом блокнот и снял трубку. Мне не хотелось слушать разговор, поэтому я малодушно спрятался на кухне, прикрываясь приготовлением чая. Его голос доносился из прихожей, но слов разобрать мне не удавалось, хотя я невольно прислушивался, стоя рядом с греющейся плитой.

Мятный чай уже был готов, когда Женя зашел на кухню, потерянный, с рассредоточенным взглядом и приоткрытыми губами. Я не стал спрашивать, просто подвинул ему чашку, а он, обхватив ее руками, заговорил сам:

- Мать его ничего не знает, а на мобильный отца я не дозвонился.

- Что будем делать?

- Подождем немного, - необычно было видеть Женю таким серьезным, безрадостным. Передо мной стоял совершенно другой человек, и я невольно вспоминал о той ночи, когда мне была доверена тайна его ночных кошмаров. Неудивительно, что Женя сейчас боится. – Не бесследно же он пропал.

Мы замолчали, Женя быстрыми глотками опорожнял чашку, потом поставил ее на стол и сказал:

- Схожу в душ, до сих пор холодно.

Я кивнул и, проводив его взглядом, попытался чем-нибудь заняться, потому что отдыхать все равно бы не получилось. Под действием какого-то странного вдохновения убрал на кухне, вытер везде пыль и уже закатил рукава, чтобы вымыть зеркала, как услышал сквозь шорох воды в ванной, как в замке проворачивается ключ.

Перепугавшись и одновременно обрадовавшись, я осторожно выглянул в коридор и застал там Севу, отряхивающего с плеч редкие снежинки.

Отлегло от сердца – это слишком слабое выражение, чтобы описать мою реакцию. Хотелось задушить Ветлицкого за то, что заставил так сильно нервничать, но я бы задушил его разве что в объятиях, ведь радовался не только тому, что он вернулся, но еще и что Женя наконец перестанет себя изводить.

- Сева! – плевать было, как я выгляжу в тот момент. Я радовался, поэтому обнять парня было совершенно естественным, да и он думал точно так же, когда сомкнул руки у меня за спиной. – Сволочь такая, где ж ты был?!

- Мне казалось, ты знаешь, где я был, - он улыбался, отпуская меня и снимая верхнюю одежду и сапоги. – Соскучился, Вов? Женя в душе?

- Мы тебя битый час ждали на остановке, а потом поехали домой! Черт, да мы же звонили каждые две минуты, почему ты не отвечал?!

- Оставил мобильник в какой-то куртке, - он пнул ногой чемодан, - очень быстро к вам собирался после того разговора, не успел найти его. Вы же не знали, когда я прилетаю.

- Посмотрели в интернете авиарейсы.

- Да? – Сева прищурился, прошел на кухню, приобняв меня за талию таким естественным жестом, что я поначалу даже не заметил этого. – Вы вместе смотрели? Или только Женя?

Наморщив лоб, я попытался припомнить, как это было. За компьютером действительно сидел Женя, а я околачивался рядом, не мог ничем помочь, ведь английский знаю не слишком хорошо, а в самолетах никогда не летал, поэтому и на сайте ни в чем не разбираюсь. Женя с горем пополам нашел нужную дату, посмотрел возможные рейсы, которых было всего два – утренний и ночной. Обговорили время, рассудили, что ехать Сева будет автобусом. Я и не подумал, что мы можем не угадать, это ведь не первая отлучка Ветлицкого, да и Женя заявил, что хорошо его знает.

- Ну… Может и Женя, - нехотя протянул я.

- Тогда понятно, - Сева улыбнулся и притянул меня поближе. – Он совсем в этом не разбирается. Редко летает и не представляет, что в больших городах бывает несколько аэропортов.

- Перед следующей поездкой я вживлю телефон тебе в руку.

- Будет не лишним, - засмеялся Сева и безо всяких предисловий поцеловал в губы.

Я был к этому не готов, потому в первый момент дернулся – не от отвращения, от неожиданности - и почувствовал, как объятия становятся крепче. Определенно, отпускать меня сейчас Сева не был намерен, и не сказать, что я особо возражал: поцелуй мне нравился. Сева целовал настойчивее и увереннее, чем Женя, и это пробуждало желание посоревноваться, хотя я и догадывался, что у Ветлицкого опыта куда больше, поэтому у меня никаких шансов.

- Сева! – мы оба вздрогнули от женькиного голоса, поцелуй прекратился, но руки от меня Ветлицкий не убрал.

- Вымылся? Вы перепутали аэропорт, из которого я вылетал.

- А твой телефон?

- В чемодане на беззвучном. Сильно переживал?

- Сильно.

Реакция Жени меня, признаться, удивила. Я-то думал, что он кинется Севе на шею и повиснет там, болтая ногами и радостно визжа, короче говоря, поступит, как киношная барышня, ан нет – сдержанность, серьезное выражение лица и никаких лишних движений, разве что один мимолетный поцелуй в щеку.

Медленно до меня начинало доходить, что геи – это вовсе не женщины, и ведут они себя никак не манерно, эмоционально и наигранно. Слишком поздно для разрыва шаблона, но что-то в восприятии все равно менялось.

- Я в душ схожу, - сообщил Сева, все-таки меня опуская и проводя ладонью по плечу Жени, смахивая оставшиеся там влажные капли.

- Может, попозже? – Женя взял меня за руку и сжал пальцы. – Мы вообще-то соскучились.

- Я же с дороги, - Сева переводил взгляд с моего лица на женино и обратно. – Это быстро.

- Пять минут?

- Десять.

Женька кивнул, и Сева не стал ждать, сразу убравшись в ванную и заперев за собой дверь. Тут же ко мне повернулся взволнованный Женя и, не отпуская моей руки, спросил:

- Вов, не передумал?

- Нет, - я улыбнулся, только сейчас понимая, что возбужден. Их взгляды и мимолетные, но говорящие прикосновения действовали безотказно и стопроцентно, а Женя с обнаженным торсом и скатывающимися по коже каплями воды полностью довершал картину.

Пускай я не совсем понимал, как все это может происходить, когда втроем, но мне хотелось больше, чем можно было выдержать. И для Жени это желание наверняка было очевидным, потому что он незамедлительно потянул меня в комнату, усадил на кровать и сам тут же оказался у меня на коленях, ерзая так, что я чуть не кончил.

- Мы никогда не были ни с кем втроем, - заявил он первым делом, нетерпеливо забираясь ладонями мне под свитер. – Потому что я очень ревнивый.

- А что тогда со мной не так? – мне срывало крышу, я пытался флиртовать с ним и сам себе удивлялся.

- Ты просто наша судьба, - прошептал он, а потом добавил, чуть ли не прижимаясь губами к уху: - Сейчас вернется, и мы его прямо тут разложим…

- Мы его? – уточнил я, ведь даже несмотря на увиденное однажды собственными глазами, не мог поверить, что Сева так просто согласится быть снизу. По моему мнению, для этого больше подходил сам Женька. Насчет себя я вообще пытался не задумываться. – Он не будет против, м?

- Ты что, Сева только с виду такой весь из себя, - Женя тихо засмеялся. – А на самом деле… Ну, не будет он против, не будет, - улыбка на его лице стала шире и тем самым повысила мое любопытство вдвое. – Иногда он вообще любит, когда с ним пожестче.

Давление у меня скакнуло, дыхание сбилось, и Женя, воспользовавшись молчанием, стянул с меня свитер, прижавшись грудью к разгоряченной коже. Пахло от него чем-то неопределимо-вкусным.

- А еще делает офигенный минет, - шепотом закончил парень, оборачиваясь к двери, которая через секунду отворилась.

Мне к этому моменту крышу сорвало совсем. Вот уже не знаю, как я не завалил Женьку прямо там, потому что стояло у меня, как после виагры, тот наверняка и через штаны чувствовал, как ему в пах мой член упирается. С появлением Севы на пороге, Женя поднялся, взъерошил ладонью влажные волосы и улыбнулся:

- Сев, ты чего штаны надел? Сейчас все равно снимать…

На эти слова Ветлицкий почти не обратил внимания, подошел к кровати и сел рядом со мной:

- Вов…

- О боже, нравоучение, - патетично прошептал Женя, но мешать не стал.

- Вова, в этом доме никто не сделает того, что не понравилось бы другому, - он говорил вполне серьезно, но мне оказалось тяжело воспринимать слова, произносимые полуголым Севой. – Поэтому если вдруг что, ты сразу говори, идет?

Кивнув в ответ, я почувствовал неловкость. Во-первых, чисто внешне я совсем терялся за ними и немного смущался этого. Во-вторых, совсем не понимал, что делать и как все будет происходить. Единственное, что осознавал с полной ясностью, без секса я сегодня не останусь. Это стало понятно еще и благодаря Жене, который, решив, что время «нравоучений» истекло, завалил Севу на кровать, прижав грудью к покрывалу и укусив за плечо так, что на коже остался красный след.

- Знаешь, что я только что Вове рассказал?.. – потихоньку стягивая с бедер Севы штаны, спросил Женя, не обращая внимания на вялое сопротивление партнера. Склонившись к нему ближе, Женя продолжил: - Что ты классно отсасываешь. Только он не поверил, - подняв взгляд, Женя подмигнул мне. – Докажешь ему?

- А почему он до сих пор в джинсах? – с придыханием произнес Сева, немного приподнимая голову и глядя на меня из-под ресниц.

Подействовал его взгляд лучше, чем любые слова, так что меньше, чем через десять секунд я был уже раздет и целовался с таким же обнаженным Севой, который, оторвавшись от моих губ, медленно скользнул языком по шее и стал опускаться ниже. Меня бросило в дрожь, так что я ухватился за его плечи, надеясь, что все же смогу контролировать себя, и тут же невольно охнул, почувствовав прикосновение к члену.

Мне нечасто делали минет, но это однозначно было лучшее исполнение. Его губы скользили от основания до головки, медленно и жарко опускались обратно, сжимались, заставляя меня сдерживать стоны. Язык вытворял немыслимые вещи, руки тоже не оставались без дела: гладили по бедрам, мяли в ладонях мошонку, чуть царапали ногтями низ живота. На это время из головы вылетело абсолютно все, я просто получал удовольствие, ощущал нарастающий комок удовольствия в паху и, когда терпеть стало совершенно невозможно, стал толкаться бедрами в его рот.

Кончил я быстро, потому что сдержаться было выше моих сил. Сева одарил таким взглядом, что новый прилив возбуждения я почувствовал сразу же, и пока приходил в себя, восстанавливая дыхание и успокаивая дрожащие пальцы рук, успел насмотреться на Женю, ласкающего своего любовника руками и губами. Ветлицкий реагировал на каждое прикосновение, хрипло стонал и подставлялся, не помня себя от страсти.

Я все не мог понять, почему меня так сильно это заводит. Оба находились совсем рядом, от них так и разило сексом, а я попеременно то чувствовал себя здесь лишним, то ощущал, что я неотъемлемая часть всего происходящего. Когда Женя закончил с подготовкой и стал насаживать Севу на свой член, у меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло, а рука сама собой потянулась к паху. Я дрочил, глядя, как двое парней занимаются любовью, как один вжимает другого в кровать, и получал от этого ни с чем несравнимое удовольствие.

Казалось, что я напился или надышался дурманом. Никогда в жизни не ощущал ничего подобного и не мог понять, как я жил без этой феерии раньше.

- Вова, - голос Жени было не узнать – такой хриплый, с придыханием, - иди сюда…

- Зачем? – соображал я туго, еле взгляд от кайфующего Севы отвел. Наблюдать за Ветлицким было странно, ведь я все еще не мог понять, как можно получать удовольствие от позиции снизу. А он получал – это однозначно.

- Поменяемся, - облизнув губы, ответил Женя. Сейчас он снова выглядел на свои двадцать шесть, а не на восемнадцать, как обычно. Казался сильнее и увереннее, чем всегда, и это впечатляло. – Давай, а то еще немного, и он убьет нас обоих, если я остановлюсь.

Дважды повторять не пришлось. Под протестующий стон Севы я поменялся с Женей местами и впервые увидел перед собой мужскую задницу, готовую к сексу. Тяжело было как-то описать это, желание глаза застилало, и я старался действовать осторожно, чтобы не причинить боли. Большим удивлением для меня было то, что Сева сам толкнулся мне навстречу, насаживаясь до самого конца и хватаясь ладонью за мое бедро, чтобы притянуть ближе.

- Двигайся, Вов, иначе он сделает все за тебя, - посоветовал мне Женя, как раз запрокидывающий голову Севы, чтоб видеть его лицо. – Поверь мне, вот так он любит, да, Сева?..

Последние слова Женя почти прошептал, а у меня просто захватило дух от нежности, с которой он целовал Севу в губы. Я даже замер, за что тут же заработал болезненный щипок за бедро, и сразу возобновил движения, уже не заботясь о состоянии Ветлицкого. Тот явно наслаждался по всем фронтам, и я не собирался отставать от него.

Надо признать, это было в разы лучше, чем я мог надеяться. Но в те моменты я совершенно этого не осознавал, только и чувствовал, что горячего мужчину подо мной, его узкий проход, который я заполнял раз за разом, и тяжелые, почти непреодолимые приливы удовольствия, которое я изо всех сил сдерживал, чтобы получить как можно больше кайфа.

Момент, когда Сева распрямился и почти прижался плечами к моей груди, я пропустил. Просто почувствовал его тело рядом и инстинктивно обнял поперек груди, а спереди к нему прижался Женя, попутно одарив меня коротким, но сладким поцелуем. Опустив взгляд вниз, я увидел оба их члена, прижатых друг к другу, и руку Жени, ласкающую и обволакивающую. Пульс снова скакнул, и я, забыв на мгновение абсолютно обо всем, кончил второй раз за вечер, снова не успев отстраниться.

Они последовали за мной с отрывом всего в пару секунд, после чего оба повалились на кровать, и Женя, прижимающий к себе тяжело дышащего Севу, тихо прошептал:

- Было чего ждать, а?..

Я не ответил, только хрипло рассмеялся, укладываясь рядом. На меня накатило осознание того, что я только что трахнул парня, что я, значит, сто процентов гей. Понимая это, я лежал и улыбался во всю, потому что мне было хорошо здесь, с этими людьми, мне нравилось ощущать их обоих рядом, слышать их дыхание и легкую возню.

- Из-за вас мне снова надо в душ, - лениво проговорил Сева, после чего повернулся ко мне, оборвав гейские мысли, и добавил совсем неожиданно: - Сделаешь это со мной еще раз?..

Пока я офигевал, краснел и приходил в себя, Сева смылся, оставив мне довольного, как слон, Женю. Тот без лишних предисловий подвинулся ко мне:

- Ну?..

- Че за дурацкое «ну», - отозвался я, теребя в пальцах его косичку, спускающуюся от шеи. – Будто сам не видишь… Только не понимаю, как он может ловить кайф от… от того, что снизу.

- Ага, я тоже не понимал первые полгода, - Женя кивнул, посмотрев в сторону неплотно закрытой двери. – Спрашивал его, он не мог объяснить и меняться не хотел. А потом я его напоил и заставил меня трахнуть, - он выглядел настоящим победителем, когда говорил это. – И тогда уж понял. Не буду тебе ничего рассказывать, вдруг и ты созреешь.

Он меня заинтриговал, но созревать я пока не собирался, хотя то и дело возвращался к этому мысленно.

Вскоре вернулся Сева, забрался в кровать между нами, наплел что-то об утомительном перелете и часовых поясах и уснул. Мы с Женей еще минут тридцать вяло переговаривались, а потом я отключился, даже не заметив, как это произошло.


Наутро я опасался, как бы секс не испортил наших вроде как дружеских отношений. Волнение настигло меня с опозданием, но исчезло бесповоротно, когда я получил два поцелуя в губы подряд. Они вели себя, как ни в чем не бывало, только иногда позволяли себе прикоснуться ко мне не так, как раньше, а более тепло и интимно, или говорили что-то такое, от чего у меня сердце пропускало удар.

С началом учебы я помирился с Костей и Артёмом. Придя после каникул в университет, я понял, что ощущаю себя совершенно иначе, взрослее и старше, сознательнее, увереннее в себе. Сева с Женей словно были моим тылом, щитом, на который можно всецело положиться, поэтому я не опасался больше чужого мнения или осуждения. С приятелями заговорил так, словно ничего не случилось, и они, хотя и косились подозрительно, решили подобную линию поведения поддерживать. Слишком крепких отношений с ними у меня не было, что всех, в общем-то, устраивало, особенно после того как Женя признался, что страшно меня к ним ревнует.

Весной в город приехали мои родители, познакомились с Севой и Женей, которых я представил своими лучшими друзьями. Женька им так понравился, что я думал, с собой увезут. Встреча с Севиным папой тоже состоялась в марте: этого я страшно боялся и все норовил сбежать из ресторана, но меня не пускали, зажав с обеих сторон. Мэр города, Ветлицкий-старший, оказался серьезным мужчиной, не слишком разговорчивым и деловым. На меня он смотрел без интереса, на Севу – осуждающе, но в конце вечера сказал только, что его сын может жить так, как захочет, лишь бы не выносил этого на публику. О том, кто я такой, ему никто не говорил, но он отлично понял и так.

По нашей троице и правда все было понятно с первого взгляда – радостный Женя, с чьего лица не сползала улыбка, серьезный, но неизменно заботливый Сева, который вел себя так, будто ему лет сорок, но только не когда мы оставались наедине… Ну, и я - самый обычный и самый счастливый парень со шрамом в форме вешалки.

Happy End

@темы: Паритет, Моя работа: Проза

---

О творческой паузе

Ребята, сами видите, что давно от меня ничего нет, и я наконец пришел объяснить, почему.

Дело в том, что с 1-го октября у меня начинается последняя сессия, в ходе которой я должен защитить курсовой и сдать энное количество государственных экзаменов.
Я все лето писал фанфики, гулял и работал, к сессии не готовился, и теперь пожинаю плоды. В авральном режиме дописываю курсовой, потом буду так же пытаться подготовиться, хотя особых надежд на этот счет не питаю.
Понятное дело, что времени на рассказы у меня не хватает, хотя мне очень жаль.

В среду, 02.10, у меня защита курсового.
Хотел бы сказать, что после этого стану свободнее, но это не так. Потом у меня еще будут три недели для сдачи экзаменов.
Пожелайте мне удачи, друзья, потому что я в своих силах очень сомневаюсь.
И только после этого, если все пройдет успешно, я освобожусь. Ориентировочно - это 21.10.
Возможно что-то появится раньше, но прошу меня простить, если нет.

Ну а теперь о более позитивных вещах.
Поделюсь с вами своими планами на ближайшее будущее (то есть, приблизительно до Нового Года).
1) Дописать "Паритет" (первоочередная задача, сильно не затянется);
2) Дописать экстру к "Чек-поинту" (не уверен, одна часть еще будет или две);
3) Дописывать "Код доступа" (чувствую, до НГ не успею закончить, но прода будет выходить чаще);
4) Сейчас я работаю над макси в жанре фэнтези, написано уже несколько глав, но все они лежат в черновиках, потому что я хочу дописать эту вещь полностью, хорошо над ней поработать, а только потом публиковать. Приблизительная дата окончания - начало весны 2014 (ведь другие работы я ради этой не брошу).
5) Наконец начать обещанный давным-давно "Замкнутый круг". Большое спасибо ждущим.
6) Собраться с мыслями и закончить нашу совместную работу с R.J.Johnson (знаю, что есть еще люди, которые помнят оридж "On se reverra").

Большое спасибо тем, кто остается со мной =) Я вам очень благодарен!

@темы: Читателям, Околотворческое, Личное

---

В копилку прятного

Мало кто знает...
Или все же не мало, но не важно.
Так вот, некто Тряпочка в полосочку на фикбуке пишет фанфик с участием авторов (ну была такая заявка, вот и пишет) и там есть моя скромная персона.
Сам фанфик вот: "И их осталось десять", он пока не закончен.
И Дядя Феликс :3 внезапно взял и нарисовал (или "запилил", как он сам выражается) скетч со скромным мной:

Я был в диком восторге)
Спасибо, Феликс =)

@темы: Подарок, Личное

---

"Паритет", глава 8

ПАРИТЕТ

Автор: Solter
Бета: Lonescream
Фэндом: Ориджиналы
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Юмор, POV
Предупреждения: Групповой секс
Размер: планируется Миди

Глава 8. Без компромиссов

Женька повадился спать со мной каждую ночь.

В тот, самый первый, раз он уснул почти сразу после разговора, а я, стараясь не шуметь и не будить его, выпутался из слабых объятий и собрался было уйти на свою постель, но зачем-то остался. Простыни наверняка выстыли, пока меня не было, ложиться в холодное совсем не хотелось, а здесь уже тепло, мягко и уютно, и пахнет от Жени хорошо, да и места на кровати он занимал немного, так что стесненным я себя не чувствовал...

Женька повадился спать со мной каждую ночь.

В тот, самый первый, раз он уснул почти сразу после разговора, а я, стараясь не шуметь и не будить его, выпутался из слабых объятий и собрался было уйти на свою постель, но зачем-то остался. Простыни наверняка выстыли, пока меня не было, ложиться в холодное совсем не хотелось, а здесь уже тепло, мягко и уютно, и пахнет от Жени хорошо, да и места на кровати он занимал немного, так что стесненным я себя не чувствовал.

Мне повезло первым проснуться, поэтому к его пробуждению я уже был одет, умыт и как раз искал общий язык с микроволновкой, где пытался разогреть нам завтрак. Парень выглядел смущенным, жался к стене и поглядывал на меня исподлобья, видимо, не решаясь заговорить. Таким Женю я видел впервые, хотя чему тут удивляться – ночной его рассказ здорово подправил мое о нем мнение, заставил уважать и смотреть как-то иначе, вот только как именно, я пока не особо понимал.

Пришлось объяснить ему, что все в норме, со всеми бывают кошмары, и я вовсе, как он полагал, не считаю его теперь слабаком и бабой. Так и было – не считал, врать не пришлось. Женя после моих слов расцвел улыбкой, помог мне нажать нужные кнопки и даже полил пальмочку, которую я, конечно, тоже забрал из общаги.

На следующую ночь он пришел ко мне сам, предусмотрительно захватив свою подушку и тонкое одеяло.

- Устал я от кошмаров, мечтаю выспаться, - заявил он. – Лягу тут с тобой, ты же не против? И кричать ночью не буду, ты не проснешься.

Я счел его аргументы убедительными, тем более, моя кровать тоже не узкая, и чем укрыться у него есть, поэтому я красноречиво подвинулся, делая вид, что пускаю его к себе очень неохотно. Кажется, ни капли он мне не поверил, потому что лицо было не виноватым, а довольным, как у кота, переевшего краденой сметаны.

Поначалу, честно говоря, я немного нервничал, все-таки гей в постели – не самое обычное для меня дело. А гей, с которым я умудрился поцеловаться, и подавно. Но Женя вел себя смирно и непосредственно, болтал перед сном, вместе со мной смотрел передачи о футболе, иногда засыпая на половине, и ничего подозрительного не совершал, чем бдительность мою, наконец, усыпил окончательно.

Потому что иначе, чем потерей бдительности, назвать случившееся дня через четыре я просто не могу.

Проснулся я в то утро из-за того, что Женя уложил руку мне поперек груди и всякий раз, когда я хотел перевернуться и скинуть ее с себя, мешал мне это сделать. Бессознательно, скорее всего, ведь он не поднимал даже головы, дышал ровно, а когда я посмотрел на него, то не заметил ни дрожащих ресниц, ни каких-либо иных следов бодрствования на его лице.

Ужасно хотелось спать, поэтому я осторожно убрал его руку и закрыл глаза, предвкушая продолжение не запомнившегося, но наверняка интересного сна. Сознание почти успело уплыть в неведомые дали, как рука Жени появилась снова. Я заворочался, он будто понял, что не все в порядке, зацепил пальцами край моего одеяла и зачем-то потянул на себя, а это меня совсем уже не устраивало.

- Женя, мать твою… - сквозь зубы прошипел я, отбирая одеяло и уже не заботясь о сохранности его сна.

- Что? – заспанным голосом прошептал он, разлепляя глаза и приподнимаясь на локте.

С удивлением он выпустил из руки мое одеяло, а потом неожиданно улыбнулся уголком губ:

- Вов, можно вопрос?

- Какой? – я нахмурился, ведь в его голосе почувствовал оттенок лукавства, а это мне совсем не нравилось. Умеет Женя юлить, когда захочет, а вот я – наоборот, мне надо, чтобы все прямо, в лоб, иначе начинаю зря напрягаться и ничего не понимать. Так и сейчас.

- Я тебе нравлюсь?

В лоб, как я и хотел. От неожиданности застыл на пару секунд, а потом, понимая, что все-таки что-то не так, осторожно спросил:

- В каком это смысле?

- Ну, ты считаешь меня симпатичным?

Я повернул голову, чтобы посмотреть в его глаза, но по их выражению абсолютно ничего не понял. Спокойный взгляд, улыбки на лице уже нет, судя по всему, он вполне серьезно спрашивает, но что-то все равно не давало мне покоя.

- Блин, а…

«Черт, какая засада…» - думал я, судорожно пытаясь придумать вариант ответа. Сейчас я остро ощутил, словно разговариваю с девушкой и мне приходится лавировать между вариантами, чтобы не обидеть, не задеть, ничего не испортить. – Ну да, ты симпатичный, блин. Чего спрашиваешь-то?

- Не напрягайся так, - Женя беспечно махнул рукой, а потом приподнялся еще больше, сгибая ногу в колене и усаживаясь удобнее. Вместо пижамы он надевал на ночь поношенную майку, растянутую и выцветшую, в ней он казался слишком худым и юным, и это ему шло. – Просто я смотрю, у тебя член стоит, а кроме меня никого рядом нет…

Секунду-другую я смотрел на него в упор, осмысливая сказанное. Похоже, что это либо насмешка, либо прямой подкат, и я никак не мог определиться, чем именно это было. Тогда Женя, решив мне помочь, сощурился и облизнул губы языком. Не так, как это делают обычно, когда пересыхает кожа, а по-другому, развратно, показательно.

Меня захлестнуло одновременно целых два сильных чувства – желание, потому что выглядел он как никогда сексуально, и испуг. Второе оказалось сильнее, резче, ярче, так что я, удивляясь собственной проворности, соскочил с кровати на пол и быстро убрался в ванную, чуть не поскользнувшись на линолеуме.

Женька двигался за мной по пятам, среагировав на мой рывок почти сразу, но я все-таки успел захлопнуть белую дверь перед его носом и рывком дернуть щеколду, запираясь в полной темноте: тратить время на выключатель, оставшийся снаружи, я не стал.

Дыхание было тяжелым, но не от быстрого перемещения, а от волнения, которое все никак не отпускало, сжимало сердце в маленький комок, заставляло его биться быстрее, качая кровь по организму с удвоенной скоростью. Я привалился спиной к двери, вглядываясь в темноту: здесь не было совершенно никаких источников света, поэтому особо активничать я не решался, чтобы что-то не разбить или самого себя не покалечить. Просто стоял, успокаивался, думал… Вспоминал эту вспышку возбуждения, свою реакцию на Женю и уже не мог понять, что испытываю – отвращение, страх, интерес?

Наверное, все это вместе.

- Вова, прости… - голос виноватый, если не сказать – скорбящий.

Я не ответил, понимая, что просить прощения стоит как раз-таки мне, а не Жене. Хотя, почему это? Я ничего не сделал, я же предупреждал их, что не гей и ничего такого не хочу. Подумаешь, поцеловался один раз, с кем не бывает?

Подумаешь – успел вообразить, как с парнем трахаюсь…

- Вова…

«Какой настырный…» - я потер лоб, глубоко вдохнул в грудь воздух и сжал кулаки.

- Вов, поговори со мной.

«Давай же, решайся!» - снова мысленно обратился к самому себе. Хорошо бы подумать прямо сейчас, расставить все точки над всеми буквами, решить, чего я хочу, к чему иду. Но времени не было, Женя своим незримым присутствием за дверью сбивал с мысли, торопил, путал.

- Ты знаешь хотя бы, как это выглядело? – начал я, немного придя в себя.

- Как? – Женин голос оживился, он обрадовался тому, что я начал разговаривать.

- Как будто ты хочешь мне отсосать! – признался я, выпалив последнее слово так быстро, будто боялся его.

- Ну, так отсосать же, а не откусить, - резонно заметил он. – Что в этом плохого? Очень приятно, наоборот. Между прочим, я не каждому согласен.

- И кому же ты уже предлагал?

- Только Севе, он остался довольным. И вообще, я, может, пошутил, а ты шуганулся.

Я тяжело вздохнул, не зная, что можно еще добавить. Сейчас я чувствовал себя идиотом, каких поискать: и Женьку чуть не обидел, и от халявного минета сам сбежал. Что ни говори, а парень или девушка – все равно приятно было бы. К заднице я их не подпущу, да и вообще никого не подпущу, и ни на чем другом тоже не настаиваю, но если кто-то сам желание проявляет, то надо пользоваться.

Теперь, когда момент был упущен, я начал жалеть. Захотелось вернуть время назад и повторить все это иначе. В самом деле, чего мне бояться? В том, что гейский секс – не так уж противно, а совсем даже наоборот, я убедился уже давно, когда невольно стал его свидетелем. Единственное, что осталось, проверить это все на практике. Понятно, что специально искать геев и предлагать им секс я не буду, но мне и не надо, ведь двое и так постоянно под рукой. В данный момент только один, но начинать надо с малого.

Я схватился руками за голову и беззвучно рассмеялся. Вот оно – сошел с ума, помешался и хочу трахнуть парня. Правы были ребята, я именно то, чем они меня назвали. И это все не так ужасно, черт возьми! Разве может быть ужасным то, что кому-то так нравится? И что вызывает желание у меня самого?..

- Жень, включи мне свет, - уже совершенно другим голосом, привычным, спокойным – попросил я.

- Ты не сердишься? – он щелкнул выключателем.

- Не сержусь. Я в душ, ага?

- Ага, ага… - кажется, он не особо поверил мне, но проверять я не стал, действительно занявшись душем.

Водой почти буквально смыл в сток себя прежнего. Почти непрерывно улыбался, ощущая себя совершенно иным человеком, более взрослым, открытым миру вообще и сексуальным его проявлениям в частности. Да, что скрывать, про секс я думал едва ли не больше всего. То, что раньше казалось мне отвратительным, представало в новом свете, как подарок, с которого сдернули уродливую упаковку. Никто не отрицает того, что гомосексуализм – это противоестественно, иногда опасно, временами неприятно. Случайные связи, венерические заболевание, принуждение, о котором столько говорят: тюрьма, например, или детские интернаты, не зря же ходят слухи. Но это все о других.

Женя с Севой – совершенно иные. В моей голове не укладывалось, как у них все срослось, но они были такой парой, которой позавидовать может каждый, и дело тут не в богатом Севином папе, и не в привлекательной Жениной внешности. А во внутреннем мире – их общем мире.

И мне сейчас чертовски сильно хотелось быть его частью.

Когда я со всеми этими мыслями зашел на кухню, Женя уже был там, готовил что-то, поглядывая то и дело на экран смартфона, где открыл кулинарную страницу. На звук шагов он обернулся, моментально состроил жалобное и виноватое выражение лица, но я, предвосхищая его слова, отрицательно покачал головой:

- Не сержусь, не обижаюсь, не жалею!

- Э-э-э… Я просто спросить хотел, будешь ли ты есть рыбу…

- Буду, - даже неловкости я не ощутил, в очередной раз подтверждая самому себе, что действительно стал взрослее. Прекрасное чувство.

- А насчет… кхм… Ты не хочешь поговорить об этом? – Женя развернулся лицом ко мне, опираясь руками о столешницу позади себя.

Между мной и Женей прямо сейчас была пропасть, состоящая из его опасений, и я собирался эту пропасть ликвидировать. Подошел к нему вплотную, с удовольствием ощущая, как парень передо мной затаил дыхание, не понимая. Ладонями в стол уперся, якобы чтоб не дать ему сбежать – на самом же деле мне нужен был повод оказаться еще ближе, а в том, что Женя и не шевельнется, я был уверен на все сто.

- Давай дождемся Севу, - выговорил я, глядя на него.

Никогда еще раньше я не смотрел никому в глаза вот так, находясь на расстоянии дыхания. Даже с девушками этого не происходило, они перед поцелуем всегда зажмуривались. В этом было что-то интимное, сокровенное, и оно нравилось мне, я им упивался, наслаждался, как деликатесом.

Я ощущал, словно контролирую Женю сейчас, и это захватывало, завораживало, доводило почти до эйфории.

- Правда?.. – Женька отлично понимал, что означали мои слова, поэтому сейчас на его лице пополам с недоверием зарождалась радость. – А можно я ему сейчас позвоню?

- Нельзя, - я улыбнулся, затем, повинуясь эмоциональному порыву, легко поцеловал его в губы, не без удовольствия чувствуя ответную реакцию. – У тебя тут рыба.

Теперь я словно мог смотреть на ситуацию со стороны. Глядя на радостного Женю, из рук которого постоянно падало то одно, то другое, я четко видел, как сложилась наша ситуация. Стыдно было признавать, что моя роль во всем этом оказалась довольно пассивной, не то что Севина – он захотел, он добился, пускай не сразу, а через какое-то время. Сказал же тогда, что я понравился им обоим…

Интересно, он планировал что-то помимо больничной палаты и своего визита? Или все сложилось случайно – заявление Артёма и Кости оказалось в тему, мой первый визит к ним, тот секс, который до сих пор не идет у меня из головы? Нет, вряд ли. Невозможно все подстроить и, самое важное, никак нельзя запрограммировать Женю – уж его-то можно читать, словно открытую книгу с картинками. Его ночные кошмары, проблемы со сном, рассказ о семье – это правда, это истина. Этому можно верить.

Оставалось только поговорить с Севой. Мне казалось, что за последнее время я отвык от него так же сильно, как привык к Жене. Он был иным, закрытым, серьезным, расчетливым. Ни разу не видел, чтобы Ветлицкий поддавался эмоциям… Хотя нет, один раз – когда он стонал под Женей. Тогда был настоящим, тогда выглядел в сто раз привлекательнее, чем обычно.

Таким всегда видит его Женя. И я хотел видеть его таким тоже.

Наверное, Женя каким-то образом умудрился все же отправить Севе сообщение, пока я отвлекался на размышления, потому что мой телефон в комнате неожиданно подал признаки жизни, и в трубке я услышал именно его голос:

- Вов, у вас все в порядке? – не было ни волнения, ни чего-либо другого, только спокойствие и легкая усталость, которую я незнамо как ощутил.

- Ну да, а что такое?

- Женя написал мне что-то неразборчивое, а потом не брал трубку.

- У него пальцы в рыбе, - объяснил я и, не сдержавшись, добавил: - А еще я запретил тебе звонить.

Он немного помолчал, а потом выдал короткое:

- Хм?

- Мы с ним кое-что выяснили, - я старался говорить туманно, просто не зная, как можно по нормальному обрисовать ситуацию, - и теперь ждем твоего приезда.

- Меня ждете?

- С нетерпением, - подтвердил я.

Сева снова затих, но трубку не положил. Мне страшно хотелось узнать, о чем он думал в эти несколько секунд тишины, потому что следующая его фраза дала понять, что он отлично обо всем догадался. Даже слова подбирать не пришлось.

- Вы что, еще раз целовались?

- Чуть-чуть, - я расслабился, ощущая в его голосе тень улыбки. – И в губы.

- Вообще-то, я не разрешал ему приставать к тебе, - теперь было понятно, что Сева веселится. - Особенно, когда меня нет рядом.

- Он не специально, - я лег спиной на кровать, чувствуя необычную и приятную легкость в теле. – Так когда ты там приедешь? Дело, знаешь ли, не терпит отлагательств…

- Вы можете поискать какой-нибудь компромисс, - намекнул Сева, но я отрицательно покачал головой, хотя он и не мог видеть меня.

- Э, нет. Я не согласен на компромиссы. Ты вернешься, и будет паритет.

Судя по Севиному смеху, тихому и теплому, разницу между этими двумя понятиями знал не только я один.

@темы: Паритет, Моя работа: Проза

---

Полезные для писателей вещи

Я сперва думал делать по записи на каждую такую вещь, но потом обнаружил, что их слишком много. Поэтому я сложу все в одну кучу.

---

1) Крайне интересный и занимательный экзамен для пишущих фэнтези. Если бы я писал фэнтези (а может, и буду), то обязательно бы эту вещь распечатал и на стену повесил.

2) Модели иронической истории, тоже полезно и для любых других историй.

3) Про сюжет: несколько слов о том, почему сюжет может показаться скучным.

4) О том, как создать героя, на которого хочется быть похожим.

5) О том, как вдохнуть жизнь в персонажей.

6) Девять пунктов про то, что может быть не так со сценарием.

7) Полезная вещь - "Активен ли ваш герой?"

8) Маленькая памятка: что нужно не забывать, когда пишешь.

9) Путеводитель по проблемам героя.

10) Детектив: десять заповедей.

11) Важно! Основные слова-сорняки, которых следует избегать!

12) Правила использования внутреннего монолога героя.

13) Просто замечательная сводка основных сюжетов.

14) "Слово живое и мертвое" - о стиле. Крайне рекомендую почитать!

15) 6 секретов для писателя. Коротко и ясно.

16) Полезные правила от Ольги Громыко.

17) Пожалуй, самое главное: как сохранить интерес читателя.

18) Структура детективного рассказа (в примере - серии детективного сериала, но годно для текстов.

Новое - 19) О кризисе в произведении и непреодолимых препятствиях.

---

Буду счастлив, если это пригодится кому-нибудь, кроме меня)

Вопрос: Сказать Солтеру "спасибо"

1. Спасибо		34	(100%)
Всего:		34

@темы: Творческий конструктор

---

"Паритет", глава 7

ПАРИТЕТ

Автор: Solter
Бета: Lonescream
Фэндом: Ориджиналы
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Юмор, POV
Предупреждения: Групповой секс
Размер: планируется Миди

Глава 7. Экскурс в страшные сны

Моим новогодним каникулам Женька радовался едва ли не больше меня самого – понятное дело, ему поднадоели будни в одиночестве, хотя его образу жизни я немного завидовал: куча свободного времени, фильмы, интернет, приставка, есть, в общем, чем заняться. Несмотря на обилие домашних развлечений, общительный парень без реальных собеседников очень скучал. Как я понял, хороших друзей у него нет, только приятели. А почему Женя не работает, я и вовсе не спрашивал, думая, что денег им и без этого должно хватать...

Моим новогодним каникулам Женька радовался едва ли не больше меня самого – понятное дело, ему поднадоели будни в одиночестве, хотя его образу жизни я немного завидовал: куча свободного времени, фильмы, интернет, приставка, есть, в общем, чем заняться. Несмотря на обилие домашних развлечений, общительный парень без реальных собеседников очень скучал. Как я понял, хороших друзей у него нет, только приятели. А почему Женя не работает, я и вовсе не спрашивал, думая, что денег им и без этого должно хватать.

Вначале я хотел вернуться в общежитие, ведь с Костей и Артёмом мы к тому времени если не помирились, то общались более-менее сносно, и если бы я почаще с ними пересекался, то мы бы уже давно возобновили дружбу. Женя меня не отпустил. Вернее, он сказал, что я могу делать так, как захочу сам, но выражение его лица при этом было таким жалобным, что и мертвого бы проняло. Поэтому я решил все-таки остаться – помогу чем-нибудь по хозяйству, а то не нравится чувствовать себя обязанным, не дам Женьке грустить, пока не вернется Сева. А потом уже и свалю, хотя мне этого абсолютно не хочется. К хорошему быстро привыкаешь.

- Далась тебе эта общага, - сетовал Женя, когда мы бродили по супермаркету с пока еще пустой тележкой для покупок. – Еще скажи, что у нас плохо живется. Хотя нет, лучше не говори, особенно Севе. Он, между прочим, может обидеться.

- Не в этом дело, - терпеливо, уже в который раз, пытался объяснить я. – Мне не нравится жить за ваш счет, я не могу так.

«Долго не могу, - мысленно добавил я, выбирая сразу несколько пачек с хлопьями. – Пару месяцев, пожалуй, можно…»

- Да и вообще, это как-то странно, - я взялся рукой за бортик тележки, разворачивая ее в проход между стеллажами. – То, что я у вас живу. Вы же пара, ну.

- И что? – непонимающе переспросил Женя.

- Да ну…

Внятно объяснить, что именно не так, у меня не получалось, ну, не отличаюсь я красноречием, и все тут. Просто так не делается. Временная вписка у парочки голубков – это еще ладно, но не постоянное же проживание. Ну, вот не верю я в то, что совершенно не мешаю им, такого просто быть не может!

- Ты закостенел в своих взглядах, - подвел итог Женя, отталкиваясь от пола и становясь на подножку тележки, чтобы проехаться на ней.

Глянув на него, я невольно улыбнулся, вспоминая то ли какой-то клип, то ли рекламу, где группка подростков гоняли по супермаркету в тележках. Женя на них походил очень мало, не было ни яркой одежды, ни широченной улыбки на лице, но мне сравнение понравилось.

- Садись внутрь, - я резко остановил тележку, поставив ногу под колесо. – Покатаю.

Пару секунд он смотрел на меня, как на сошедшего с ума, а потом словно ожил: забрался в тележку, подвинув наши хлопья в сторону, схватился за бортики руками и скомандовал:

- Вперед!

Нам не хватало только одного – музыкального сопровождения. Мы мчались по светлому кафелю, минуя стеллажи с крупами, полки с шоколадом, стойки с минералкой, потом я резко свернул, чуть не въехав в низкий холодильник с морепродуктами, и покатил радостно смеющегося Женю к хлебобулочным изделиям. Именно там нас перехватил охранник, чуть ли не за шкирку вытащивший моего пассажира из тележки и выставивший нас обоих за линию касс. Конечно, зайти снова нам не дали, но мы особо не огорчились, решив заехать в соседний супермаркет.

Таким счастливым я Женю не видел со дня отъезда Севы. Он был похож на ребенка, радостно-возбужденный, со сверкающими глазами и не исчезающей с лица улыбкой.

Признаться, такое опрометчивое поведение для меня было совсем не свойственно, пожалуй, это первый раз в жизни я сделал что-то из ряда вон выходящее, необычное, заметное… Не считая, конечно, того памятного случая в клубе, с которого все и началось. Но одно дело – что-то говорить, а совсем другое – действовать.

Мне стало казаться, что после этого случая Женя как-то по-другому начал смотреть на меня. Я плохо определял эмоции по выражению его лица, но почти такие же взгляды он кидал время от времени на Севу. О том, что это означает, я предпочитал не задумываться, слишком круто для моих мозгов, но все-таки взял данный факт на заметку.

Ночью меня, как по заказу, мучили непонятные фантасмагорические сны с участием Жени. Сущий ад – я слышал его голос, слегка искаженный и неживой, обрывки фраз, которых не мог понять, и видел темный силуэт. Но не выспался я не из-за этого, а потому что среди ночи меня разбудил крик.

Поначалу я подумал, что это мне приснилось, и пару секунд лежал без движения, стараясь отделить реальность от сновидений, а потом крик повторился. Тревожный, почти панический, хриплый и не слишком громкий, он оборвался почти сразу, но был настолько проникновенным, что кожа у меня на руках пошла мурашками, а сердце вмиг забилось чаще.

Немного я полежал без движения, прислушиваясь к звукам, которых, в общем-то, и не было, только часы тикали едва слышно, и где-то на улице проезжали машины, оставляя по себе рваный гул мотора. Потом поднялся, решив проверить, что там с Женькой; скорее всего, просто ночной кошмар, но мне было слишком неспокойно, чтобы заснуть опять.

Приоткрыв дверь в его комнату, я остановился, пытаясь в темноте различить кровать, а потом тихо позвал:

- Жень?

- Что? – он отозвался не сразу, будто хотел сперва притвориться спящим.

- Плохие сны?

Послышался вздох, потом легко скрипнула кровать, щелкнул выключатель, и оранжевый светильник огоньком вспыхнул на прикроватной тумбочке, освещая почти всю комнату. Женя выглядел помято, со взъерошенными волосами и недовольным выражением лица. Вся постель была скомканной, словно ее не убирали несколько дней к ряду. Да уж, это явно не просто плохие сны, а настоящие кошмары.

- А я опять кричал? – сконфуженно поинтересовался Женя, пытаясь кое-как расправить одеяло и простынь. – Бывает…

Он выглядел виноватым, а я, даже убедившись, что теперь с ним все замечательно, почему-то не мог развернуться и уйти обратно. Стоял столбом в дверях, наблюдая за неловкими движениями его рук и скорбным выражением лица.

- Это из-за того, что сам сплю, - наконец нарушил он молчание. – Может, ляжешь со мной?

Судя по улыбке, обычная жизнерадостность постепенно возвращалась к Жене: он призывно дернул бровью и подвинулся, освобождая мне место на кровати. Я фыркнул, показывая тем самым, что шутку оценил, и тут же отрицательно покачал головой:

- Да вот еще, меня потом Сева из ревности убьет.

- Не исключено, - пробормотал Женя. – Ну, а все-таки?

Похоже было, что он говорит совершенно серьезно. Я на какую-то долю секунды даже засомневался, не выполнить ли его просьбу – уж слишком тревожно он выглядел после этого сна. Но благоразумие все-таки взяло верх, я еще не так низко пал, чтобы спать в одной постели с геем!

- К себе пойду, - от собственных мыслей мне стало здесь неуютно, поэтому я действительно поспешил вернуться в комнату, напоследок бросив слегка разочарованному Жене «спокойной ночи».

Оставшаяся часть ночи и вправду оказалась спокойной, мне даже выспаться удалось. Утром Женя о полуночном эпизоде даже не заикался – то ли забыл, то ли просто не хотел акцентировать на этом внимание, а мне так было даже лучше. День прошел спокойно, я забронировал билет на автобус, чтоб после Нового Года съездить к матери, Женя долго общался по телефону с кем-то из родственников, а потом мы вместе сели за приставку и даже не заметили, как пролетело под это дело время.

А ночью все снова повторилось.

Я сперва думал не реагировать, но на втором крике не выдержал, уж слишком эти ночные кошмары не вязались с образом Жени – веселым, улыбчивым, беззаботным и немного даже милым. Словно изнанка, обратная сторона человека, где есть место страхам, проблемам и тревогам.

- Женя! – я снова стоял на пороге его комнаты.

Мне показалось, что он негромко всхлипнул, но точно я уверен не был. Свет он больше не зажигал и отозвался теперь значительно позже, чем в прошлый раз:

- Прости… - он помолчал, но я чувствовал, что уходить пока нельзя, и не ошибся. – Сева предлагал вообще-то перед сном таблетки пить. Такие, знаешь, как успокоительное.

- Вчера ты говорил, что у тебя кошмары из-за того, что ты спишь один, - напомнил я спокойным голосом, чтобы показать – я вовсе не обвиняю его.

- Обычно так и есть, - помедлив, признался он. Показалось, что Женя хочет добавить что-то еще, но по каким-то причинам не делает этого.

Хм, наверняка ведь сны снятся не просто так, есть какая-то причина, что парень в его возрасте не может спать спокойно. И Женя наверняка эту причину отлично знает, готов всю стипендию на это поставить.

- Расскажешь, в чем дело? - выпытывать я у него не собирался, хотя любопытство наверняка еще долго не давало бы мне заснуть, но поинтересоваться все-таки решился. Вдруг облегчит душу, легче станет, или какие там могут быть психологические заморочки?

- Только при одном условии…

Хотя голос Жени оставался еще немного мрачным, в нем уже скользили знакомые нотки иронии, что не могло не радовать.

- Ну?..

- Останься потом со мной до утра.

В принципе, я сразу начал догадываться, чего он захочет, поэтому медлил совсем недолго, перед тем как согласиться. Одну ночь можно и рядом с ним поспать, кровать широкая, тесно не будет, а полезет ко мне руками – сразу за то и получит.

Со вздохом я обошел кровать, забрался под одеяло и развернулся на бок, лицом к нему. В темноте видно было плохо, но вскоре глаза привыкли, и я смог различить черты лица Жени: слишком тонкие линии бровей, сжатые губы и закрытые глаза. Дыхание его постепенно выравнивалось, а потом, видимо, совсем успокоившись, парень перевернулся на спину и уставился в светлый потолок.

- Когда я был маленьким, - он начинал медленно, так, будто каждое слово давалось через силу, словно сам себя заставлял говорить, - старшую сестру изнасиловали двое каких-то подонков. Они с мамой заявили в милицию, конечно, сразу же. Папе не сказали… Ну, отец ушел из семьи еще раньше, был отчим, он знал. Так вот…

Я молчал, не перебивая и не поторапливая, хотя периодически Женя замолкал надолго, собираясь с мыслями или решаясь вернуться к воспоминаниям. Видно было, что это дается ему с трудом и что он изо всех сил старается оставаться спокойным – хотя прошло много лет со времен этих событий, в подсознании у Жени все отложилось очень хорошо. И влияло на психику и наверняка будет продолжать влиять год за годом.

Оказалось, что отец Жени – какой-то крупный начальник полицейского участка, поэтому он мог бы как-то помочь с этим делом. Но его не привлекли, помощи со стороны не было, насильников обнаружить не удалось, и в итоге дело замяли, так по нему и не продвинувшись. Вроде бы жизнь семьи начала приходить в норму, но ровно через четыре месяца все повторилось – нападение на Карину, Женину сестру, довольно жестокое, как говорили судмедэксперты, изнасилование и ее смерть.

На этом злоключения не закончились. Не выдержав всего этого, из семьи ушел отчим, только усугубив ситуацию – Женина мать начала пить и скандалить, часто плакала по ночам, а потом, в первую годовщину смерти старшей дочери, повесилась в собственной комнате, зацепив жесткую бельевую веревку за крепление для карниза.

- Я вошел к ней утром, мне надо было в школу, и я проспал, потому что она не будила, - голос Жени был безжизненный, почти механическим. – Лицо у нее было как маска, рот открыт, глаза стеклянные. Рука одна на шее, пальцы под веревкой, будто передумала и хотела освободиться.

Пока я слушал, в груди все словно застывало, покрываясь инеем. Отлично представлял себя на месте Жени, и, хотя у меня ни сестры не было, ни отчима, прочувствовал довольно хорошо то, что мог ощущать ребенок, оставшийся совершенно один. Сперва с фотографией сестры с черной лентой, потом без отчима и с пьющей матерью, а в конце концов и без нее.

То, что его теперь мучают ночные кошмары, вовсе не удивительно.

Меня пробрало до мозга костей его рассказом и тем, что Женя оставался почти спокойным, когда буквально выворачивал передо мной душу. Сердце сжималось от желания хоть как-то показать ему, что мне не все равно, поэтому я приподнялся на локте и попробовал заглянуть ему в глаза. Взгляд Женя упрямо отводил, его губы дрожали, и он то и дело прикусывал их, чтоб я ничего не заметил.

- Останешься? – спросил он наконец.

Сейчас мне начало казаться, что Женя предпочел бы, чтобы я ушел и не видел начавших выступать на его глазах слез. Но теперь как раз оставлять его одного я и не торопился.

- Все в порядке, Женя, - я понятия не имел, что полагается говорить в таких случаях, поэтому решил поменьше болтать, и вместо слов провел пальцами по его щеке, стирая все-таки скатившуюся по ней слезу.

- Да, извини… - он, наверное, подумал, что мне рядом с ним неуютно, поэтому завозился на кровати, стараясь отвернуться, но сделать этого я ему не дал.

Не знаю, что на меня нашло, просто в тот момент я чувствовал к Жене симпатию пополам с жалостью и желанием успокоить его. Черт возьми, я просто не привык видеть его таким и всеми силами старался вернуть его в привычное мне состояние. Именно поэтому я перебирал в пальцах пряди его волос, видя, что это хоть немного, но действует. По той же причине обнимал его потом, когда он старался сдерживать рыдания, уткнувшись в мое плечо. Происходящее не казалось мне неправильным, даже наоборот, я чувствовал, что делаю что-то действительно нужное, что помогаю.

Женя постепенно успокаивался. Еще некоторое время пролежал молча, по-детски ко мне прижавшись и выравнивая дыхание, а потом несильно отстранился и посмотрел в глаза:

- Вов, я хочу тебя поцеловать.

- Что?..

От такой прямоты я растерялся, а Женя, пользуясь моим замешательством, сам прикоснулся к губам, провел между ними кончиком языка, заставляя открыть рот, и увлек в поцелуй, удерживая меня за плечи на случай, если начну вырываться. А я не дергался вопреки логике и даже не дышал – неожиданно это было и до абсурдности приятно.

Не сказать, что я так уж часто целовался и был экспертом в этой области, но все равно мог с уверенность утверждать, что Женя вел себя совсем не как девушка. Он старался доставить удовольствие мне, поэтому был осторожен и нежен, я отлично это ощущал. Он был готов в любой момент прекратить, поэтому поцелуй отдавал некоторым отчаяньем и невысказанной просьбой остаться рядом, не испугаться, не обрушиться на него шквалом гомофобского негатива. Я и не знал до этого, что вот так бывает…

Он закончил поцелуй, напоследок совсем легонько, будто играя, прихватив зубами мою нижнюю губу, а потом с нескрываемым удивлением заглянул в глаза:

- Я думал, ты меня убьешь за это… - тут же выражение его лица стало напряженным, уголки губ опустились. – Ты просто из жалости, да?.. Вот я дурак.

- Дурак, точно, - выдохнул я, стараясь срочно собрать мозги в кучу – что-то происходило со мной прямо в этот момент, такое странное, захватывающее. Оно пугало, лишало возможности быть таким же, каким я был раньше. Начинало меня изменять. – Не из жалости.

- Правда?

- Правда, правда. Сева не поубивает нас, когда узнает, что мы целуемся?

- Что только целуемся – нет, - он улыбнулся, а потом неожиданно спросил. – Тебе понравилось?

Я кивнул в ответ, нечего тут скрывать, ведь мне действительно поцелуй пришелся по вкусу, хотя я теперь начал сомневаться насчет того, а не гей ли я?

Мало того, теперь у меня начали появляться иного рода мысли. Воспоминания о том памятном вечере, когда я невольно стал свидетелем секса между Севой и Женей, дали толчок воображению, и я нет-нет, но пытался представить, каково оно – ощущать все это на себе? Когда под тобой не хрупкая девочка, а мужчина, с которым не нужно себя все время контролировать, на теле которого можно оставлять столько следов, сколько хочется. Равный противник: подмять под себя, подчинить его, заставить отдаваться без остатка.

Пришлось прикрыть глаза, чтобы Женя не догадался о моих мыслях, которых я сам пока еще стыдился.

- Жалеешь?..

- Спи, Женя, - я вздохнул, а потом улыбнулся и сам легонько поцеловал его в губы, - ни о чем я не жалею.

@темы: Паритет, Моя работа: Проза