Solter
На Фикбуке
Автор: Solter
Фэндом: Sherlock BBC
Рейтинг: R
Жанры: Слэш, Драма, Любовь/Ненависть
Размер: планируется Миди
4 - бассейн
«Нашел планы Брюса-Партингтона».
Он все-таки написал. Джим смотрел в постепенно тускнеющий экран ноутбука, читал одну строку за другой, разбирал каждую букву в сообщении на сайте Шерлока, однако ничего не находил между строк. Как будто Холмс не получил ту особую лилию, как будто не догадался как следует ее изучить… как будто все еще ничего не понял...«Нашел планы Брюса-Партингтона».
Он все-таки написал. Джим смотрел в постепенно тускнеющий экран ноутбука, читал одну строку за другой, разбирал каждую букву в сообщении на сайте Шерлока, однако ничего не находил между строк. Как будто Холмс не получил ту особую лилию, как будто не догадался как следует ее изучить… как будто все еще ничего не понял.
Слишком тонкая подсказка?.. Но ведь Шерлок сам подал эту идею, пускай и не ему, а Ричарду Бруку в его исполнении. Даже если детектив забыл этот нюанс, то, увидев структурную формулу, должен был вспомнить и пересмотреть факты. Почему же этого не случилось?..
Джим был разочарован. Совсем немного — он такие надежды возлагал на Шерлока, он так… ждал этого. Сдерживал себя из последних сил: не показываться ему на глаза, не писать ему, не дразнить его, и наконец сдался, уступив своим желаниям, той тяге, которая с каждым днем все крепла. А в итоге получил только официальное приглашение, в котором не было ни единого слова, которое можно было воспринять двусмысленно.
«Пожалуйста, забери».
Джим чувствовал себя виноватым — самую малость, — потому что всегда был на несколько шагов впереди, всегда вел в этой игре. Даже когда бросил Шерлока на произвол судьбы, когда умер для него, перестав быть заметным. Джим знал, что Шерлок ищет и его самого, и Ричарда, следы которого начисто затерялись, а информация крупными кусками начала пропадать из открытого доступа. Он считал это правильным, думал, что должен прекратить зашедший слишком далеко фарс, обрубить на корню те эмоции, которые начал вызывать в нем Шерлок Холмс. Или не в нем, а в Ричарде?.. Джим редко когда снисходил до анализа, но в моменты, когда это случалось, он ловил себя на том, что не может понять, где лежит грань между ним и той личностью, которую он создал и в которую так плотно вжился.
Потом Мориарти устал от маскировок. Устал прятаться и оберегать инкогнито, перестал видеть в этом смысл и настоящую пользу, да и понял, что Шерлок и его брат больше не прикладывают таких усилий для того, чтобы его найти. Джим был королем подпольной игры, императором интриг и настоящим богом многоходовых комбинаций, и он не выдерживал, когда подолгу не применял своих талантов. Он был гением, а гении заслуживают признания.
— Некоторые — посмертно.
Вот кому не было дела до душевных терзаний, так это Морану. Тот откровенно плевал на славу и известность, на уважение и обожание — лишь бы безопасность была в порядке. Лишь бы никто из проверенных людей не превратился в крысу (или лишь бы успеть пустить пулю в его голову до того, как превратится). Лишь бы в правительстве или полиции не заметили чего-то странного или подозрительного. Лишь бы Джим не выкинул неожиданно что-нибудь эдакое.
Именно из-за последней предосторожности Мориарти составлял свой план в полном одиночестве, обращаясь разве что к фотографии покойного Магнуссена, который прежде был ему хорошим советчиком. На снимке Чарльз взглядом выражал одобрение всему, что бы ни предложил Джим, а тому ничего больше и не было нужно. Его живой и находчивый ум неустанно требовал деятельности, а ограничители вроде Морана плохо на него влияли.
— Я из-за тебя отупею, — ворчал Джим. — Мог бы ты просто выполнять работу и не лезть не в свое дело?
— Это мое дело тоже. Ты хочешь поставить под удар всех нас, я чувствую.
— Вот и нет.
— Ты уже один раз сделал это, и тогда тоже причина была в Холмсе.
— А вот и нет.
— Тебе память отшибло? — кресло крутанулось на сто восемьдесят градусов, потом жесткая рука Морана удержала его за спинку, и Джим оказался лицом к лицу с полковником. — Или мы просто так на полтора года ушли в подполье?!
— Так было нужно.
Джима восхищала эта ярость, чистая злость, хищная и звериная. Сам он так не мог — злился, конечно, похлеще Морана, но что-то отличалось. Ненависть Джима была топким смолянистым болотом, разливающимся вокруг, в болоте этом вяз каждый, кого оно касалось, и после медленно уходил под воду. И чем больше сопротивлялся, тем скорее тонул. Из Себастьяна же чувства вырывались как порывы ледяного арктического ветра — неприятно и порой страшно, но не смертельно. Полковник не рубил сплеча, а Джим мог, и порой немного об этом жалел.
— И я слишком тупой, чтобы понять. Нет, Джим, в идиотских планах я больше не участвую!
— А я как раз хотел, чтобы ты поймал доктора Уотсона. Судя по тому, что Шерлок назначил встречу на эту полночь — малыш Джон поехал к даме сердца. Постарайся ее не напугать.
— Джим, нет.
Мориарти скупо улыбнулся. Он знал интонацию, с которой Себастьян Моран говорил настоящее «нет», и это была не она.
***
«Бассейн. Полночь».
Джим заставил себя не торопиться во время сборов. Он уже получил сообщение от Морана: Джон Уотсон был готов, его дама не пострадала, а даже осталась в плюсе — ей прислали букет цветов и открытку с извинениями. Джим всегда знал, что где-то глубоко внутри полковника закопан распоследний романтик, но вслух эту мысль озвучивать бы не рискнул.
Да и кому озвучивать, когда Моран не звонил? Только сообщения — «Джон ждет», «Бассейн готов», «Холмс еще дома», скука.
Из гардероба появился костюм от Ральфа Лорена, Джим покрутил его на вешалке и задумался. Холмс ничего не смыслил в брендах, мода совершенно его не интересовала — ни тогда, ни сейчас. Но произвести на него впечатление все равно хотелось, и Джим готов был использовать для этой цели все способы, которые были ему доступны. Он знал, что для Шерлока эта ночь и без того будет шоком, поводом переосмыслить события трехлетней давности. Знал, что его образ на фоне бассейна надолго врежется детективу в память, и потому хотел, чтобы образ этот был безупречным.
Такое разительное отличие — Ричард Брук и Джим Мориарти. Даже костюмы на них сидели по-разному, это легко было определить по мелочам и незначительным нюансам. И Шерлок Холмс обожает анализировать детали, верно?
Он выбрал Вивьен Вествуд, потому что на пиджаке было на одну пуговицу больше. Завязал галстук, и времени неожиданно совсем не осталось: Джим собирался появиться на месте заранее, чтобы лично проверить, где стоят его снайперы, в порядке ли внешний вид Джона Уотсона и достаточно ли хороша акустика того самого бассейна.
В том-самом-бассейне Джим не появлялся уже двадцать пять лет, и теперь был неприятно удивлен. Все такое маленькое, такое скудное! Вода отчетливо отдает хлористым запахом, плитка тусклая, в душевых немытые стекла — как же он отвык от дешевой жизни! Но надо было отдать Шерлоку должное, место встречи выбрано великолепно, и лишние люди, даже увидев то сообщение, нипочем бы не поняли, о каком конкретно бассейне идет речь.
— В детстве все казалось другим, — Джим лениво двигался вдоль стены, держа руки в карманах и выбирая помещение, в котором дождется кульминации. Нужно быть поблизости, но вместе с тем так, чтобы Шерлок не услышал лишнего голоса, когда он будет отдавать команды в наушник Уотсону. — Интересно, им хватит мозгов не швырять меня в воду? Моран, разрешаю выстрелить в ногу тому, кто испортит мне костюм!
— Нет.
На этот раз тон был подходящим, но Мориарти не обратил внимания, все равно ведь говорил не всерьез.
— Приготовься, — Джим глянул на часы. — Холмс обычно не опаздывает.
И в этот раз он тоже не опоздал.
Джим видел его благодаря камере наблюдения в противоположном от входа углу. Шерлок, как казалось, стал еще выше и стройнее, он двигался медленно, осматривался, будто тоже вспоминая бассейн из прошлого. Смотрел он правильно, вверх, ведь там находились снайперы Мориарти, но Шерлок не видел их, да и не мог увидеть.
Пора было выпускать Джона, но Мориарти не торопился. Он разглядывал Шерлока на черно-белом мониторе, подмечал каждое его движение, поворот головы, жест, и внутри все дрожало от предвкушения — да, это был тот самый Холмс, только теперь уже взрослый, ответственный сам за себя, наконец настоящий. Никаких рамок, никаких ограничений; прямой взгляд, смелые поступки… шаг навстречу, протянутая в сторону самого опасного человека Британи рука.
Рассчитывал ли Шерлок, что эта встреча пройдет тет-а-тет?
Джиму очень бы этого хотелось, однако он перестраховался, окружил себя своими людьми, своим местом, своей взрывчаткой на лучшем друге Шерлока по двум причинам: Моран настаивал, что Холмс не явится один, а еще… Джим — или Ричард Брук — не был готов для откровенностей.
И вместе с тем не мог больше оставаться в тени.
— Я дал тебе свой номер, — погромче протянул Джим, все еще не выходя из своего укрытия. — Ты мог просто позвонить.
— Ты тоже, но вместо этого крал голоса посторонних людей.
— У меня были причины.
Джим сделал шаг, преодолевая себя, как будто до самого последнего момента не был уверен, что действительно сейчас выйдет. Но потом он превратился в Мориарти, такого, каким обычно представал перед посторонними, и вальяжно пошел вперед, глядя на Шерлока только краем глаза, чтобы отметить его шок, ступор или хотя бы удивление.
Отмечать было почти нечего, разве что расширившиеся зрачки и медлительность, с которой Холмс тянулся за пистолетом. От него Джим и не ожидал большего, но все равно был немного разочарован, как будто его триумфальный выход достоин был большего. Они снова играли, оба: если в прошлый раз Джим Мориарти был Ричардом Бруком, то теперь Ричард Брук был Джимом Мориарти. Если в прошлый раз Шерлок делал вид, словно работает на Джима, то теперь он делал вид, будто ничего не испытывает.
— Не может этого быть! — Джим произнес это, пародируя голос Шерлока и, как он думал, озвучивая его мысли. — Только не он! Как же я сразу не понял! Может быть, на нем тоже взрывчатка!
Остановившись на углу бассейна так, чтобы встать с Шерлоком на одной линии, Джим развел руки в стороны и медленно обернулся вокруг себя, показывая, что под брендовым пиджаком взрывчатку спрятать негде.
— Я дал тебе подсказку, Шерлок, дал единственный намек, и как же ты мог не понять его? Даже подумал, не поглупел ли ты за эти годы — пришлось проверить. Тебе понравились мои загадки? Не отвечай, я и так прекрасно знаю ответ, я же видел тебя.
Мориарти все той же медленной походкой двигался ближе. Поравнявшись с Джоном, он лениво потрепал доктора по плечу, глядя на него с видимым снисхождением — как же, доктор едва жизнью не пожертвовал ради Шерлока, а тот только и знает, что лезет в неприятности.
И, похоже, Моран ошибся — Холмс пришел совершенно один, взяв с собой только пистолет.
— Держи, — Шерлок протянул ему флешку, и слова из его рта вырывались с ощутимым трудом — видимо, он был удивлен куда больше, чем пытался показать.
— О, секретные оборонные планы? Очень любезно с твоей стороны, Шерлок, но я пришел сюда не за ними. Я мог взять их в любой момент, если бы захотел! Человек, участвовавший в их проектировании, сделал там кое-что по моему заказу, так что… — Джим усмехнулся, швыряя флешку в бассейн.
Картинный жест, безрассудный: кому-то из людей Себастьяна придется позже нырять за этой штуковиной, потому что в общественном бассейне ей все-таки не место. Но это потом, а сейчас Джим ни капли не беспокоился ни о чем, кроме Шерлока напротив. Тот был так близко, что еще один шаг, и Джим уперся бы грудью в дуло его пистолета — и он обязательно бы сделал это, если бы не самоотверженный поступок Джона, бросившегося на Мориарти сзади.
Этого Джим не предусмотрел заранее. Он вообще не брал Уотсона в расчет больше, чем на первом этапе, когда он выходил, весь во взрывчатке, и у Шерлока опускалось сердце — ведь как, он доверял этому человеку!.. Маленькая копия их собственной истории, шутка внутри правды. Все, что воображал себе Джим после, не включало доктора, тот словно растворялся, как незначительный элемент, герой второго, третьего, или даже четвертого плана в этой пьесе.
Что ж, нужно было отдать ему должное — другом он был хорошим. Ну да у Джима тоже есть такой.
Алые светлячки лазерных прицелов украсили сперва волосы Шерлока, потом его белоснежную рубашку, не обремененную галстуком, и Джон Уотсон вынужден был отступить. Джим в тот же момент снова забыл о нем, видя перед собой только Шерлока — того, который даже не дернулся, когда друг крикнул ему «Беги!», потому что не хотел никуда бежать.
— Вествуд, — невесомым жестом поправив пиджак, сообщил Мориарти.
Пора было переходить к главному.
***
Кровь гулко стучала в висках Шерлока с того самого момента, как ему навстречу вышел Джон. В первые секунды сердце пропустило удар, и несмотря на то, что потом Шерлок увидел отсветы от индикационных огней взрывчатки, успокоиться он уже не сумел. Чертов Мориарти мог подорвать его друга в любой момент, и Шерлоку тоже не удалось бы выжить, если судить по количеству динамита на прошлых жертвах их переговоров.
Умом Холмс понимал, что Уотсон не имеет роли парламентера, как остальные, а призван всего лишь напугать и удивить, а также показать, что организация Мориарти по-прежнему способна на очень многое. Ну, не стоило, ведь Шерлок в этом не сомневался и так. К тому же, до сих пор у него не было личной неприязни, теперь же она появилась, и Джеймс Мориарти обрел в лице Шерлока настоящего врага.
Детектив рассчитывал на личную встречу, один на один, и Джон со взрывчаткой был как удар ниже пояса.
Еще одним ударом, куда более сильным и хлестким, стало появление Мориарти. Не голос — голос Шерлок не узнал из-за акустики помещения с высоким потолком. Но вот внешний вид… Моментально пришедший на ум образ, точное попадание даже несмотря на то, что прическа Ричарда Брука обычно была другой, как и походка, жесты и манера речи.
Больше всего это походило на легкий щелчок, с которым все в голове детектива встало на место. О том, что у Мориарти мог быть близнец, он даже не подумал — это здорово подошло бы под слова Ричарда о брате, однако Шерлок анализировал детали, который теперь просто кричали ему о том, какой же он идиот.
«Я же почти похоронил тебя», — думал Шерлок, наблюдая за тем, как Джим приближается. — «Я же пытался тебя найти».
Джон на фоне этого потрясения мог делать что угодно, Шерлок бы не отреагировал. Он лишь слабо отметил самоотверженность друга и его же глупость, но не двинулся с места, не позволил руке, держащей пистолет, хоть немного дрогнуть. Скорее всего, Джим прекрасно видел, какой эффект произвело его торжественное появление, но Шерлок не собирался подтверждать эти догадки. Отстраненность и безэмоциональность вместе с холодной расчетливостью стали его визитными карточками, но сейчас предательски изменяли, норовя слететь, как плохо закрепленная маска.
На Мориарти же маска сидела как влитая. И тогда, и сейчас тоже.
— И зачем ты пришел, если планы тебя не интересуют?
— Предупредить, чтобы ты не лез в мои дела, — усмешка на лице Джима не затрагивала его глаза. — Посмотреть тебе в лицо, Шерлок, — добавил он неожиданно, словно вдруг решил перекрыть формальный ответ правдой. — Дать тебе посмотреть в мое.
— В прошлый раз ты так и не осмелился.
В голосе Холмса отчетливо прозвучал укор, а может и оттенок обиды, которую детектив на самом деле не испытывал. Или пытался заставить себя верить в то, что не испытывает. Эмоции — отнюдь не привилегия, как любил говорить Майкрофт. Теперь Шерлок жалел, что поверил его словам слишком поздно.
— О, Шерлок, кого интересует прошлое! — Мориарти, в котором детектив до сих пор видел Ричарда-актера, хотя и понимал, что это большое заблуждение, которого позволять себе нельзя, всплеснул руками. — Я всегда смотрел вперед, в будущее, чего и тебе советую, если хочешь, чтобы для тебя это будущее наступило.
— М-м, угрозы. Как оригинально.
Голос Шерлока звучал низко, от этого казался спокойнее, чем был на самом деле. Джон позади Мориарти начинал нервничать, алые точки с его куртки никуда не исчезали, и детектив понял, что разговор пора заканчивать. Он с самого начала не задался.
— Зато честно.
— Не такой уж ты честный, — скептическая улыбка прорезалась на лице Шерлока.
— Мы друг друга стоим. Ты притворялся — я притворялся. Ты использовал меня — и я тебя использовал. Кто виноват, что у меня это получилось лучше? — Джим качнулся с пятки на носок, и Шерлока пронзило острое чувство дежа вю, в котором он одновременно и узнавал в этом человеке Ричарда, и нет. — Умей проигрывать, Шерлок.
— Я не проиграл.
— Тогда поторопись с этим. Будешь мне мешать, Шерлок, и я тебя сожгу. Я тебе сердце выжгу.
— Из проверенных источников известно, что у меня его нет.
Джим разом как-то смягчился, по-змеиному повел головой и моргнул впервые за все время, разрывая на секунду зрительный контакт с Шерлоком. Потом он ответил:
— Но мы оба знаем, что это не совсем так.
Шерлок поджал губы. Намек был таким явным, что его понял даже Джон, вопросительно вскинувший брови — наверняка позже с ним придется объясниться. О, эти многочисленные вопросы, это нежелание принимать факты без дополнительного разжевывания и объяснения причинно-следственной связи!.. Шерлок ценил своего друга, но заранее приготовился отлеживаться на диване, спиной ко всему миру, потому что Ричард Брук — не то, о чем Шерлок хотел говорить. А Джим Мориарти в роли Ричарда Брука тем более.
— Если бы не обстоятельства, твои оборонные планы были бы отличным подарком к нашей встрече. Это ведь свидание, Шерлок? Ночь, уединение, ты пригласил меня… — Джим осмотрел помещение бассейна так, словно оказался в роскошном ресторане. — У меня тоже есть для тебя подарок.
После этих слов Шерлок нахмурился и крепче сжал пистолет. Джим оружия вовсе не замечал, смотрел мимо него в лицо Холмсу, и если бы не Джон на заднем плане, на груди которого все еще оставались алые точки, Шерлок давно уже опустил бы руку.
— Он не на флешке, — продолжал Джим, — помнишь то письмо? Ты же получил его, Шерлок?
— Глупый вопрос для человека, который и так все знает.
— Ладно-ладно, ты не любишь предисловия, — Джим подошел еще ближе, и Шерлок наконец опустил руку, ведь и так было понятно, что стрелять он сегодня не будет. Мориарти в ответ на этот жест только усмехнулся, потом шагнул еще раз вперед и сказал Шерлоку на ухо, касаясь его кожи дыханием: — Мы с Майкрофтом встречались лет пять или шесть назад. Лично, Шерлок. Кажется, примерно в то время ты начал изучать химию?..
— Ты все время так стремишься очернить его в моих глазах, — Шерлок не повернул головы, но тоже понизил голос; из-за того, что самый крупный преступник страны находился так близко, а Холмс не имел возможности его схватить, ему становилось не по себе.
— Ошибочка. Всего лишь хотел открыть тебе правду. Ну, а теперь мне пора! Приятной ночи, мальчики!
— Вот так просто уходишь? — Джим успел уже развернуться, так что детектив бросил фразу в его спину.
— А ты хотел бы побольше сложностей? Ну, если ты не послушаешь папочку, то тебе они обеспечены.
Шерлок хотел было еще что-то добавить, но натолкнулся взглядом на Джона, отрицательно качавшего головой. «Не усугубляй» читалось в его взгляде так же ясно, как и то, что вскоре им придется серьезно обо всем этом поговорить. Объясняться страшно не хотелось, куда сильнее Шерлоку необходимо было остаться одному и хорошенько все обдумать, но пока что он еще не знал, как это сделать.
Гулкие шаги Джима разносились по бассейну как тиканье часов, и Шерлок вновь поднял руку с пистолетом, следя дулом за вальяжно удаляющейся фигурой. У самой двери Джим щелкнул пальцами — весьма картинный, но подходящий ему жест, — и точки лазерных прицелов разом исчезли с Джона. Судя по облегчению в глазах доктора, Шерлок теперь тоже был в безопасности, так что он тут же спрятал пистолет в карман и помог другу стащить куртку со взрывчаткой, отбросив ее по полу бассейна куда подальше.
— Шерлок… — у Джона подгибались ноги от стресса, так что он съехал по стене на пол и пытался отдышаться. — Во что ты меня впутал…
— Ни во что, ни во что! Я должен срочно подумать!
У Холмса тоже был стресс, он ощущал его в каждой клеточке своего тела, но из-за поднявшегося уровня адреналина успокоиться уже не мог. Мерил шагами стертую плитку бассейна, хватался за голову, принимался озираться по сторонам, как будто Джим в любой момент вновь мог появиться, как будто Шерлок не заметил чего-то, упустил из внимания.
— Почему он сказал, что дал тебе свой номер?
— Формула прозака, это же очевидно, — Шерлок махнул рукой, подошел к куртке Джона и ногой столкнул ее в воду бассейна.
Да, формула прозака. Шерлок изучил ее как следует и выписал на листок три варианта телефонного номера — цифры составлялись из количества связей между углеродом, валентности элементов и их порядковому номеру в таблице Менделеева. Шерлок полагал, что нужный номер был с тремя шестерками, но все равно не собирался по нему звонить.
Сейчас существовали другие проблемы: Ричард Брук и Майкрофт Холмс. И, если на то пошло, сам Шерлок, который был таким глупым, что не заметил актерской игры Брука, хотя тот постоянно находился рядом. Да, верно говорят — большое видится на расстоянии, а подсунь его под самый нос даже такого гения, каким считал себя Шерлок, и все нюансы и детали утопают в навязанном с обеих сторон доверии.
Холмс снова схватился за голову, но потом резко развернулся к Джону и сказал:
— Поднимайся, мы уезжаем. Я объясню тебе все, но потом, позже.
Естественно, объяснять Шерлок ничего не стал. Оказавшись дома и оставив доктора Уотсона на кухне, где он отпаивался горячим чаем без сахара, Холмс уселся в кресло, вытянув перед собой ноги и сложив руки домиком у себя под подбородком. С некоторой осторожностью он закрыл глаза, тут же теряя счет времени, и мысленно вернулся в прошлое, в тот самый день, когда он сидел в лаборатории Джима Мориарти и занимался деметилированием.
— Привет, — сказал тогда Ричард Брук.
Или все-таки говорил Мориарти? Шерлок углубился в себя, в собственную память и ощущения, чтобы отделить этих двоих друг от друга, пересортировать всю информацию о Бруке заново, взглянуть на время, проведенное с ним, под другим углом. Была ли эта новая точка зрения правильной? Шерлок не находил ответа; ему казалось, что должна быть серьезная причина, побудившая Мориарти встретиться с ним лицом к лицу, показать себя. Если, конечно, на этот раз это действительно был он, а не новый виток затянувшегося фарса.
Нет, тогда, три года назад, у Шерлока не было ни единого шанса. Ричард Брук был таким понятным и близким, всегда находился где-то рядом, смотрел на него открыто и честно, говорил всегда искренне. Шерлок раскусил бы его, если бы почувствовал оттенок лжи, если бы мог хоть что-то заподозрить, но он не смог. И вовсе не потому, что был глупцом — нет. Просто Мориарти оказался слишком хорош, слишком талантлив.
Мысли Шерлока вдруг переключились на другое. На Майкрофта. Он еще не решил, верить ли словам Мориарти о личной встрече, потому что это было бы слишком. Ведь Майкрофт видел Ричарда Брука в машине и ни слова не сказал Шерлоку. Если так, то эту ложь брату он простить не сможет никогда. Если так… слишком многое мог изменить один факт, подсказанный Джимом Мориарти. И именно потому Шерлок не торопился со слепой верой.
Провести себя во второй раз он точно не даст.
***
Вернувшегося домой Джима Мориарти мелко и почти незаметно трясло. Эта реакция начала одолевать его еще в автомобиле, но там, на глазах у водителя и друга, он сдерживался, нацепив тяжелую и неудобную маску равнодушия и полной незаинтересованности в происходящем. Но теперь он был один, окруженный тишиной, и ничто не сдерживало его эмоций.
Эмоции! Снова!.. Джим запретил их себе в отношении Шерлока сразу после того, как выбил из него обещание посреди загородной дороги. Потом медики забрали его в автомобиль скорой, повезли в больницу, и у Джима — у растерянного и испуганного Ричарда Брука — оставалось только две вещи: это самое обещание и сожаление. Он уже тогда знал, что должен сделать.
Если решил оборвать все раз и навсегда, то нужно обрывать. С первого раза ничего не вышло, и Джим серьезно пошатнулся в своей уверенности, когда увидел догоняющий их машину автомобиль с Шерлоком Холмсом, но потом… потом, когда он смотрел в глаза Шерлока, когда не мог понять, за кем же он гнался… А за кем Джим хотел, чтобы он гнался?
Сюда же примешивался еще один вопрос: почему Шерлок не убежал, когда Джон скомандовал ему. Да, глупо, да, бесполезно, но… Джим позволял себе мечтать о том, что была и другая причина. Что Шерлок оставался из-за него. Но так ли это в действительности?
Вопросы были слишком сложными. И тогда, и сейчас, когда Джим сорвался, придумав массу серьезных и неотвратимых поводов, которые вынудили его сначала подбрасывать Шерлоку загадки от собственного имени, а потом и пойти на личную встречу.
Вот и встретились. А дальше что? Чего Джим добился, кроме того, что показал Шерлоку, как тот в свое время был глуп и наивен?
— Он был с пистолетом, Джим, с пистолетом! — еще в машине Моран старался достучаться до Мориарти. — Как ты мог знать, что он не выстрелит? Что Уотсон не отнимет у него оружие? Что чей-то палец на нажмет на спуск случайно?
Случайности? Подумать только!..
— Шерлок никогда не хотел стрелять в меня или убивать. До сих пор. Ну, а в Ричарда Брука пулю бы он не пустил, — самоуверенно ответил Джим, удерживая этот тон лишь для того, чтобы партнер оставил его в покое.
«Я должен был прийти один», — гнусная запоздалая мысль грызла его изнутри, и он стоял, вжавшись раскаленным лбом в толстое оконное стекло. — «Он был бы искренним, если бы я пришел один».
И тут же он рассмеялся: искренним, как же! Ричард Брук, воскресший где-то внутри, надеялся, что его узнают и примут, но этому не бывать — Шерлок больше не поведется. Да и невозможно долго совмещать в себе две настолько разные личности, уже тогда Джим не выдерживал, а теперь выдерживать не хотел.
Но зато с каждой минутой Джим все яснее понимал, что ему нужно.
ЧЕТВЕРГ, 12-Е
Автор: Solter
Фэндом: Sherlock BBC
Рейтинг: R
Жанры: Слэш, Драма, Любовь/Ненависть
Размер: планируется Миди
4 - бассейн
«Нашел планы Брюса-Партингтона».
Он все-таки написал. Джим смотрел в постепенно тускнеющий экран ноутбука, читал одну строку за другой, разбирал каждую букву в сообщении на сайте Шерлока, однако ничего не находил между строк. Как будто Холмс не получил ту особую лилию, как будто не догадался как следует ее изучить… как будто все еще ничего не понял...«Нашел планы Брюса-Партингтона».
Он все-таки написал. Джим смотрел в постепенно тускнеющий экран ноутбука, читал одну строку за другой, разбирал каждую букву в сообщении на сайте Шерлока, однако ничего не находил между строк. Как будто Холмс не получил ту особую лилию, как будто не догадался как следует ее изучить… как будто все еще ничего не понял.
Слишком тонкая подсказка?.. Но ведь Шерлок сам подал эту идею, пускай и не ему, а Ричарду Бруку в его исполнении. Даже если детектив забыл этот нюанс, то, увидев структурную формулу, должен был вспомнить и пересмотреть факты. Почему же этого не случилось?..
Джим был разочарован. Совсем немного — он такие надежды возлагал на Шерлока, он так… ждал этого. Сдерживал себя из последних сил: не показываться ему на глаза, не писать ему, не дразнить его, и наконец сдался, уступив своим желаниям, той тяге, которая с каждым днем все крепла. А в итоге получил только официальное приглашение, в котором не было ни единого слова, которое можно было воспринять двусмысленно.
«Пожалуйста, забери».
Джим чувствовал себя виноватым — самую малость, — потому что всегда был на несколько шагов впереди, всегда вел в этой игре. Даже когда бросил Шерлока на произвол судьбы, когда умер для него, перестав быть заметным. Джим знал, что Шерлок ищет и его самого, и Ричарда, следы которого начисто затерялись, а информация крупными кусками начала пропадать из открытого доступа. Он считал это правильным, думал, что должен прекратить зашедший слишком далеко фарс, обрубить на корню те эмоции, которые начал вызывать в нем Шерлок Холмс. Или не в нем, а в Ричарде?.. Джим редко когда снисходил до анализа, но в моменты, когда это случалось, он ловил себя на том, что не может понять, где лежит грань между ним и той личностью, которую он создал и в которую так плотно вжился.
Потом Мориарти устал от маскировок. Устал прятаться и оберегать инкогнито, перестал видеть в этом смысл и настоящую пользу, да и понял, что Шерлок и его брат больше не прикладывают таких усилий для того, чтобы его найти. Джим был королем подпольной игры, императором интриг и настоящим богом многоходовых комбинаций, и он не выдерживал, когда подолгу не применял своих талантов. Он был гением, а гении заслуживают признания.
— Некоторые — посмертно.
Вот кому не было дела до душевных терзаний, так это Морану. Тот откровенно плевал на славу и известность, на уважение и обожание — лишь бы безопасность была в порядке. Лишь бы никто из проверенных людей не превратился в крысу (или лишь бы успеть пустить пулю в его голову до того, как превратится). Лишь бы в правительстве или полиции не заметили чего-то странного или подозрительного. Лишь бы Джим не выкинул неожиданно что-нибудь эдакое.
Именно из-за последней предосторожности Мориарти составлял свой план в полном одиночестве, обращаясь разве что к фотографии покойного Магнуссена, который прежде был ему хорошим советчиком. На снимке Чарльз взглядом выражал одобрение всему, что бы ни предложил Джим, а тому ничего больше и не было нужно. Его живой и находчивый ум неустанно требовал деятельности, а ограничители вроде Морана плохо на него влияли.
— Я из-за тебя отупею, — ворчал Джим. — Мог бы ты просто выполнять работу и не лезть не в свое дело?
— Это мое дело тоже. Ты хочешь поставить под удар всех нас, я чувствую.
— Вот и нет.
— Ты уже один раз сделал это, и тогда тоже причина была в Холмсе.
— А вот и нет.
— Тебе память отшибло? — кресло крутанулось на сто восемьдесят градусов, потом жесткая рука Морана удержала его за спинку, и Джим оказался лицом к лицу с полковником. — Или мы просто так на полтора года ушли в подполье?!
— Так было нужно.
Джима восхищала эта ярость, чистая злость, хищная и звериная. Сам он так не мог — злился, конечно, похлеще Морана, но что-то отличалось. Ненависть Джима была топким смолянистым болотом, разливающимся вокруг, в болоте этом вяз каждый, кого оно касалось, и после медленно уходил под воду. И чем больше сопротивлялся, тем скорее тонул. Из Себастьяна же чувства вырывались как порывы ледяного арктического ветра — неприятно и порой страшно, но не смертельно. Полковник не рубил сплеча, а Джим мог, и порой немного об этом жалел.
— И я слишком тупой, чтобы понять. Нет, Джим, в идиотских планах я больше не участвую!
— А я как раз хотел, чтобы ты поймал доктора Уотсона. Судя по тому, что Шерлок назначил встречу на эту полночь — малыш Джон поехал к даме сердца. Постарайся ее не напугать.
— Джим, нет.
Мориарти скупо улыбнулся. Он знал интонацию, с которой Себастьян Моран говорил настоящее «нет», и это была не она.
***
«Бассейн. Полночь».
Джим заставил себя не торопиться во время сборов. Он уже получил сообщение от Морана: Джон Уотсон был готов, его дама не пострадала, а даже осталась в плюсе — ей прислали букет цветов и открытку с извинениями. Джим всегда знал, что где-то глубоко внутри полковника закопан распоследний романтик, но вслух эту мысль озвучивать бы не рискнул.
Да и кому озвучивать, когда Моран не звонил? Только сообщения — «Джон ждет», «Бассейн готов», «Холмс еще дома», скука.
Из гардероба появился костюм от Ральфа Лорена, Джим покрутил его на вешалке и задумался. Холмс ничего не смыслил в брендах, мода совершенно его не интересовала — ни тогда, ни сейчас. Но произвести на него впечатление все равно хотелось, и Джим готов был использовать для этой цели все способы, которые были ему доступны. Он знал, что для Шерлока эта ночь и без того будет шоком, поводом переосмыслить события трехлетней давности. Знал, что его образ на фоне бассейна надолго врежется детективу в память, и потому хотел, чтобы образ этот был безупречным.
Такое разительное отличие — Ричард Брук и Джим Мориарти. Даже костюмы на них сидели по-разному, это легко было определить по мелочам и незначительным нюансам. И Шерлок Холмс обожает анализировать детали, верно?
Он выбрал Вивьен Вествуд, потому что на пиджаке было на одну пуговицу больше. Завязал галстук, и времени неожиданно совсем не осталось: Джим собирался появиться на месте заранее, чтобы лично проверить, где стоят его снайперы, в порядке ли внешний вид Джона Уотсона и достаточно ли хороша акустика того самого бассейна.
В том-самом-бассейне Джим не появлялся уже двадцать пять лет, и теперь был неприятно удивлен. Все такое маленькое, такое скудное! Вода отчетливо отдает хлористым запахом, плитка тусклая, в душевых немытые стекла — как же он отвык от дешевой жизни! Но надо было отдать Шерлоку должное, место встречи выбрано великолепно, и лишние люди, даже увидев то сообщение, нипочем бы не поняли, о каком конкретно бассейне идет речь.
— В детстве все казалось другим, — Джим лениво двигался вдоль стены, держа руки в карманах и выбирая помещение, в котором дождется кульминации. Нужно быть поблизости, но вместе с тем так, чтобы Шерлок не услышал лишнего голоса, когда он будет отдавать команды в наушник Уотсону. — Интересно, им хватит мозгов не швырять меня в воду? Моран, разрешаю выстрелить в ногу тому, кто испортит мне костюм!
— Нет.
На этот раз тон был подходящим, но Мориарти не обратил внимания, все равно ведь говорил не всерьез.
— Приготовься, — Джим глянул на часы. — Холмс обычно не опаздывает.
И в этот раз он тоже не опоздал.
Джим видел его благодаря камере наблюдения в противоположном от входа углу. Шерлок, как казалось, стал еще выше и стройнее, он двигался медленно, осматривался, будто тоже вспоминая бассейн из прошлого. Смотрел он правильно, вверх, ведь там находились снайперы Мориарти, но Шерлок не видел их, да и не мог увидеть.
Пора было выпускать Джона, но Мориарти не торопился. Он разглядывал Шерлока на черно-белом мониторе, подмечал каждое его движение, поворот головы, жест, и внутри все дрожало от предвкушения — да, это был тот самый Холмс, только теперь уже взрослый, ответственный сам за себя, наконец настоящий. Никаких рамок, никаких ограничений; прямой взгляд, смелые поступки… шаг навстречу, протянутая в сторону самого опасного человека Британи рука.
Рассчитывал ли Шерлок, что эта встреча пройдет тет-а-тет?
Джиму очень бы этого хотелось, однако он перестраховался, окружил себя своими людьми, своим местом, своей взрывчаткой на лучшем друге Шерлока по двум причинам: Моран настаивал, что Холмс не явится один, а еще… Джим — или Ричард Брук — не был готов для откровенностей.
И вместе с тем не мог больше оставаться в тени.
— Я дал тебе свой номер, — погромче протянул Джим, все еще не выходя из своего укрытия. — Ты мог просто позвонить.
— Ты тоже, но вместо этого крал голоса посторонних людей.
— У меня были причины.
Джим сделал шаг, преодолевая себя, как будто до самого последнего момента не был уверен, что действительно сейчас выйдет. Но потом он превратился в Мориарти, такого, каким обычно представал перед посторонними, и вальяжно пошел вперед, глядя на Шерлока только краем глаза, чтобы отметить его шок, ступор или хотя бы удивление.
Отмечать было почти нечего, разве что расширившиеся зрачки и медлительность, с которой Холмс тянулся за пистолетом. От него Джим и не ожидал большего, но все равно был немного разочарован, как будто его триумфальный выход достоин был большего. Они снова играли, оба: если в прошлый раз Джим Мориарти был Ричардом Бруком, то теперь Ричард Брук был Джимом Мориарти. Если в прошлый раз Шерлок делал вид, словно работает на Джима, то теперь он делал вид, будто ничего не испытывает.
— Не может этого быть! — Джим произнес это, пародируя голос Шерлока и, как он думал, озвучивая его мысли. — Только не он! Как же я сразу не понял! Может быть, на нем тоже взрывчатка!
Остановившись на углу бассейна так, чтобы встать с Шерлоком на одной линии, Джим развел руки в стороны и медленно обернулся вокруг себя, показывая, что под брендовым пиджаком взрывчатку спрятать негде.
— Я дал тебе подсказку, Шерлок, дал единственный намек, и как же ты мог не понять его? Даже подумал, не поглупел ли ты за эти годы — пришлось проверить. Тебе понравились мои загадки? Не отвечай, я и так прекрасно знаю ответ, я же видел тебя.
Мориарти все той же медленной походкой двигался ближе. Поравнявшись с Джоном, он лениво потрепал доктора по плечу, глядя на него с видимым снисхождением — как же, доктор едва жизнью не пожертвовал ради Шерлока, а тот только и знает, что лезет в неприятности.
И, похоже, Моран ошибся — Холмс пришел совершенно один, взяв с собой только пистолет.
— Держи, — Шерлок протянул ему флешку, и слова из его рта вырывались с ощутимым трудом — видимо, он был удивлен куда больше, чем пытался показать.
— О, секретные оборонные планы? Очень любезно с твоей стороны, Шерлок, но я пришел сюда не за ними. Я мог взять их в любой момент, если бы захотел! Человек, участвовавший в их проектировании, сделал там кое-что по моему заказу, так что… — Джим усмехнулся, швыряя флешку в бассейн.
Картинный жест, безрассудный: кому-то из людей Себастьяна придется позже нырять за этой штуковиной, потому что в общественном бассейне ей все-таки не место. Но это потом, а сейчас Джим ни капли не беспокоился ни о чем, кроме Шерлока напротив. Тот был так близко, что еще один шаг, и Джим уперся бы грудью в дуло его пистолета — и он обязательно бы сделал это, если бы не самоотверженный поступок Джона, бросившегося на Мориарти сзади.
Этого Джим не предусмотрел заранее. Он вообще не брал Уотсона в расчет больше, чем на первом этапе, когда он выходил, весь во взрывчатке, и у Шерлока опускалось сердце — ведь как, он доверял этому человеку!.. Маленькая копия их собственной истории, шутка внутри правды. Все, что воображал себе Джим после, не включало доктора, тот словно растворялся, как незначительный элемент, герой второго, третьего, или даже четвертого плана в этой пьесе.
Что ж, нужно было отдать ему должное — другом он был хорошим. Ну да у Джима тоже есть такой.
Алые светлячки лазерных прицелов украсили сперва волосы Шерлока, потом его белоснежную рубашку, не обремененную галстуком, и Джон Уотсон вынужден был отступить. Джим в тот же момент снова забыл о нем, видя перед собой только Шерлока — того, который даже не дернулся, когда друг крикнул ему «Беги!», потому что не хотел никуда бежать.
— Вествуд, — невесомым жестом поправив пиджак, сообщил Мориарти.
Пора было переходить к главному.
***
Кровь гулко стучала в висках Шерлока с того самого момента, как ему навстречу вышел Джон. В первые секунды сердце пропустило удар, и несмотря на то, что потом Шерлок увидел отсветы от индикационных огней взрывчатки, успокоиться он уже не сумел. Чертов Мориарти мог подорвать его друга в любой момент, и Шерлоку тоже не удалось бы выжить, если судить по количеству динамита на прошлых жертвах их переговоров.
Умом Холмс понимал, что Уотсон не имеет роли парламентера, как остальные, а призван всего лишь напугать и удивить, а также показать, что организация Мориарти по-прежнему способна на очень многое. Ну, не стоило, ведь Шерлок в этом не сомневался и так. К тому же, до сих пор у него не было личной неприязни, теперь же она появилась, и Джеймс Мориарти обрел в лице Шерлока настоящего врага.
Детектив рассчитывал на личную встречу, один на один, и Джон со взрывчаткой был как удар ниже пояса.
Еще одним ударом, куда более сильным и хлестким, стало появление Мориарти. Не голос — голос Шерлок не узнал из-за акустики помещения с высоким потолком. Но вот внешний вид… Моментально пришедший на ум образ, точное попадание даже несмотря на то, что прическа Ричарда Брука обычно была другой, как и походка, жесты и манера речи.
Больше всего это походило на легкий щелчок, с которым все в голове детектива встало на место. О том, что у Мориарти мог быть близнец, он даже не подумал — это здорово подошло бы под слова Ричарда о брате, однако Шерлок анализировал детали, который теперь просто кричали ему о том, какой же он идиот.
«Я же почти похоронил тебя», — думал Шерлок, наблюдая за тем, как Джим приближается. — «Я же пытался тебя найти».
Джон на фоне этого потрясения мог делать что угодно, Шерлок бы не отреагировал. Он лишь слабо отметил самоотверженность друга и его же глупость, но не двинулся с места, не позволил руке, держащей пистолет, хоть немного дрогнуть. Скорее всего, Джим прекрасно видел, какой эффект произвело его торжественное появление, но Шерлок не собирался подтверждать эти догадки. Отстраненность и безэмоциональность вместе с холодной расчетливостью стали его визитными карточками, но сейчас предательски изменяли, норовя слететь, как плохо закрепленная маска.
На Мориарти же маска сидела как влитая. И тогда, и сейчас тоже.
— И зачем ты пришел, если планы тебя не интересуют?
— Предупредить, чтобы ты не лез в мои дела, — усмешка на лице Джима не затрагивала его глаза. — Посмотреть тебе в лицо, Шерлок, — добавил он неожиданно, словно вдруг решил перекрыть формальный ответ правдой. — Дать тебе посмотреть в мое.
— В прошлый раз ты так и не осмелился.
В голосе Холмса отчетливо прозвучал укор, а может и оттенок обиды, которую детектив на самом деле не испытывал. Или пытался заставить себя верить в то, что не испытывает. Эмоции — отнюдь не привилегия, как любил говорить Майкрофт. Теперь Шерлок жалел, что поверил его словам слишком поздно.
— О, Шерлок, кого интересует прошлое! — Мориарти, в котором детектив до сих пор видел Ричарда-актера, хотя и понимал, что это большое заблуждение, которого позволять себе нельзя, всплеснул руками. — Я всегда смотрел вперед, в будущее, чего и тебе советую, если хочешь, чтобы для тебя это будущее наступило.
— М-м, угрозы. Как оригинально.
Голос Шерлока звучал низко, от этого казался спокойнее, чем был на самом деле. Джон позади Мориарти начинал нервничать, алые точки с его куртки никуда не исчезали, и детектив понял, что разговор пора заканчивать. Он с самого начала не задался.
— Зато честно.
— Не такой уж ты честный, — скептическая улыбка прорезалась на лице Шерлока.
— Мы друг друга стоим. Ты притворялся — я притворялся. Ты использовал меня — и я тебя использовал. Кто виноват, что у меня это получилось лучше? — Джим качнулся с пятки на носок, и Шерлока пронзило острое чувство дежа вю, в котором он одновременно и узнавал в этом человеке Ричарда, и нет. — Умей проигрывать, Шерлок.
— Я не проиграл.
— Тогда поторопись с этим. Будешь мне мешать, Шерлок, и я тебя сожгу. Я тебе сердце выжгу.
— Из проверенных источников известно, что у меня его нет.
Джим разом как-то смягчился, по-змеиному повел головой и моргнул впервые за все время, разрывая на секунду зрительный контакт с Шерлоком. Потом он ответил:
— Но мы оба знаем, что это не совсем так.
Шерлок поджал губы. Намек был таким явным, что его понял даже Джон, вопросительно вскинувший брови — наверняка позже с ним придется объясниться. О, эти многочисленные вопросы, это нежелание принимать факты без дополнительного разжевывания и объяснения причинно-следственной связи!.. Шерлок ценил своего друга, но заранее приготовился отлеживаться на диване, спиной ко всему миру, потому что Ричард Брук — не то, о чем Шерлок хотел говорить. А Джим Мориарти в роли Ричарда Брука тем более.
— Если бы не обстоятельства, твои оборонные планы были бы отличным подарком к нашей встрече. Это ведь свидание, Шерлок? Ночь, уединение, ты пригласил меня… — Джим осмотрел помещение бассейна так, словно оказался в роскошном ресторане. — У меня тоже есть для тебя подарок.
После этих слов Шерлок нахмурился и крепче сжал пистолет. Джим оружия вовсе не замечал, смотрел мимо него в лицо Холмсу, и если бы не Джон на заднем плане, на груди которого все еще оставались алые точки, Шерлок давно уже опустил бы руку.
— Он не на флешке, — продолжал Джим, — помнишь то письмо? Ты же получил его, Шерлок?
— Глупый вопрос для человека, который и так все знает.
— Ладно-ладно, ты не любишь предисловия, — Джим подошел еще ближе, и Шерлок наконец опустил руку, ведь и так было понятно, что стрелять он сегодня не будет. Мориарти в ответ на этот жест только усмехнулся, потом шагнул еще раз вперед и сказал Шерлоку на ухо, касаясь его кожи дыханием: — Мы с Майкрофтом встречались лет пять или шесть назад. Лично, Шерлок. Кажется, примерно в то время ты начал изучать химию?..
— Ты все время так стремишься очернить его в моих глазах, — Шерлок не повернул головы, но тоже понизил голос; из-за того, что самый крупный преступник страны находился так близко, а Холмс не имел возможности его схватить, ему становилось не по себе.
— Ошибочка. Всего лишь хотел открыть тебе правду. Ну, а теперь мне пора! Приятной ночи, мальчики!
— Вот так просто уходишь? — Джим успел уже развернуться, так что детектив бросил фразу в его спину.
— А ты хотел бы побольше сложностей? Ну, если ты не послушаешь папочку, то тебе они обеспечены.
Шерлок хотел было еще что-то добавить, но натолкнулся взглядом на Джона, отрицательно качавшего головой. «Не усугубляй» читалось в его взгляде так же ясно, как и то, что вскоре им придется серьезно обо всем этом поговорить. Объясняться страшно не хотелось, куда сильнее Шерлоку необходимо было остаться одному и хорошенько все обдумать, но пока что он еще не знал, как это сделать.
Гулкие шаги Джима разносились по бассейну как тиканье часов, и Шерлок вновь поднял руку с пистолетом, следя дулом за вальяжно удаляющейся фигурой. У самой двери Джим щелкнул пальцами — весьма картинный, но подходящий ему жест, — и точки лазерных прицелов разом исчезли с Джона. Судя по облегчению в глазах доктора, Шерлок теперь тоже был в безопасности, так что он тут же спрятал пистолет в карман и помог другу стащить куртку со взрывчаткой, отбросив ее по полу бассейна куда подальше.
— Шерлок… — у Джона подгибались ноги от стресса, так что он съехал по стене на пол и пытался отдышаться. — Во что ты меня впутал…
— Ни во что, ни во что! Я должен срочно подумать!
У Холмса тоже был стресс, он ощущал его в каждой клеточке своего тела, но из-за поднявшегося уровня адреналина успокоиться уже не мог. Мерил шагами стертую плитку бассейна, хватался за голову, принимался озираться по сторонам, как будто Джим в любой момент вновь мог появиться, как будто Шерлок не заметил чего-то, упустил из внимания.
— Почему он сказал, что дал тебе свой номер?
— Формула прозака, это же очевидно, — Шерлок махнул рукой, подошел к куртке Джона и ногой столкнул ее в воду бассейна.
Да, формула прозака. Шерлок изучил ее как следует и выписал на листок три варианта телефонного номера — цифры составлялись из количества связей между углеродом, валентности элементов и их порядковому номеру в таблице Менделеева. Шерлок полагал, что нужный номер был с тремя шестерками, но все равно не собирался по нему звонить.
Сейчас существовали другие проблемы: Ричард Брук и Майкрофт Холмс. И, если на то пошло, сам Шерлок, который был таким глупым, что не заметил актерской игры Брука, хотя тот постоянно находился рядом. Да, верно говорят — большое видится на расстоянии, а подсунь его под самый нос даже такого гения, каким считал себя Шерлок, и все нюансы и детали утопают в навязанном с обеих сторон доверии.
Холмс снова схватился за голову, но потом резко развернулся к Джону и сказал:
— Поднимайся, мы уезжаем. Я объясню тебе все, но потом, позже.
Естественно, объяснять Шерлок ничего не стал. Оказавшись дома и оставив доктора Уотсона на кухне, где он отпаивался горячим чаем без сахара, Холмс уселся в кресло, вытянув перед собой ноги и сложив руки домиком у себя под подбородком. С некоторой осторожностью он закрыл глаза, тут же теряя счет времени, и мысленно вернулся в прошлое, в тот самый день, когда он сидел в лаборатории Джима Мориарти и занимался деметилированием.
— Привет, — сказал тогда Ричард Брук.
Или все-таки говорил Мориарти? Шерлок углубился в себя, в собственную память и ощущения, чтобы отделить этих двоих друг от друга, пересортировать всю информацию о Бруке заново, взглянуть на время, проведенное с ним, под другим углом. Была ли эта новая точка зрения правильной? Шерлок не находил ответа; ему казалось, что должна быть серьезная причина, побудившая Мориарти встретиться с ним лицом к лицу, показать себя. Если, конечно, на этот раз это действительно был он, а не новый виток затянувшегося фарса.
Нет, тогда, три года назад, у Шерлока не было ни единого шанса. Ричард Брук был таким понятным и близким, всегда находился где-то рядом, смотрел на него открыто и честно, говорил всегда искренне. Шерлок раскусил бы его, если бы почувствовал оттенок лжи, если бы мог хоть что-то заподозрить, но он не смог. И вовсе не потому, что был глупцом — нет. Просто Мориарти оказался слишком хорош, слишком талантлив.
Мысли Шерлока вдруг переключились на другое. На Майкрофта. Он еще не решил, верить ли словам Мориарти о личной встрече, потому что это было бы слишком. Ведь Майкрофт видел Ричарда Брука в машине и ни слова не сказал Шерлоку. Если так, то эту ложь брату он простить не сможет никогда. Если так… слишком многое мог изменить один факт, подсказанный Джимом Мориарти. И именно потому Шерлок не торопился со слепой верой.
Провести себя во второй раз он точно не даст.
***
Вернувшегося домой Джима Мориарти мелко и почти незаметно трясло. Эта реакция начала одолевать его еще в автомобиле, но там, на глазах у водителя и друга, он сдерживался, нацепив тяжелую и неудобную маску равнодушия и полной незаинтересованности в происходящем. Но теперь он был один, окруженный тишиной, и ничто не сдерживало его эмоций.
Эмоции! Снова!.. Джим запретил их себе в отношении Шерлока сразу после того, как выбил из него обещание посреди загородной дороги. Потом медики забрали его в автомобиль скорой, повезли в больницу, и у Джима — у растерянного и испуганного Ричарда Брука — оставалось только две вещи: это самое обещание и сожаление. Он уже тогда знал, что должен сделать.
Если решил оборвать все раз и навсегда, то нужно обрывать. С первого раза ничего не вышло, и Джим серьезно пошатнулся в своей уверенности, когда увидел догоняющий их машину автомобиль с Шерлоком Холмсом, но потом… потом, когда он смотрел в глаза Шерлока, когда не мог понять, за кем же он гнался… А за кем Джим хотел, чтобы он гнался?
Сюда же примешивался еще один вопрос: почему Шерлок не убежал, когда Джон скомандовал ему. Да, глупо, да, бесполезно, но… Джим позволял себе мечтать о том, что была и другая причина. Что Шерлок оставался из-за него. Но так ли это в действительности?
Вопросы были слишком сложными. И тогда, и сейчас, когда Джим сорвался, придумав массу серьезных и неотвратимых поводов, которые вынудили его сначала подбрасывать Шерлоку загадки от собственного имени, а потом и пойти на личную встречу.
Вот и встретились. А дальше что? Чего Джим добился, кроме того, что показал Шерлоку, как тот в свое время был глуп и наивен?
— Он был с пистолетом, Джим, с пистолетом! — еще в машине Моран старался достучаться до Мориарти. — Как ты мог знать, что он не выстрелит? Что Уотсон не отнимет у него оружие? Что чей-то палец на нажмет на спуск случайно?
Случайности? Подумать только!..
— Шерлок никогда не хотел стрелять в меня или убивать. До сих пор. Ну, а в Ричарда Брука пулю бы он не пустил, — самоуверенно ответил Джим, удерживая этот тон лишь для того, чтобы партнер оставил его в покое.
«Я должен был прийти один», — гнусная запоздалая мысль грызла его изнутри, и он стоял, вжавшись раскаленным лбом в толстое оконное стекло. — «Он был бы искренним, если бы я пришел один».
И тут же он рассмеялся: искренним, как же! Ричард Брук, воскресший где-то внутри, надеялся, что его узнают и примут, но этому не бывать — Шерлок больше не поведется. Да и невозможно долго совмещать в себе две настолько разные личности, уже тогда Джим не выдерживал, а теперь выдерживать не хотел.
Но зато с каждой минутой Джим все яснее понимал, что ему нужно.